Люди феникс - [51]

И тогда перед Сабуровым встала проблема: как ему следует вести себя, чтобы не спугнуть Чужих? Можно было бы установить наблюдение за каждым из «объектов». Но на это потребовалось бы много времени, средств и людей. При всем своем техническом оснащении и высоком международном статусе Инвестигация не могла позволить себе подобную роскошь.

Оставалось одно: спровоцировать невидимого противника, если, конечно, речь шла именно о противнике, на такие действия, которые свидетельствовали бы о его неземной сущности.

Именно поэтому, выдавая себя за корреспондента научно-популярного журнала, Сабуров принялся лично встречаться с несостоявшимися покойниками. Он сознавал, что рискует, — если пришельцы действительно обладали враждебными намерениями по отношению к Земле, они наверняка прихлопнули бы его, как назойливую муху, посмевшую сесть на лоб великану.

Однако встречи эти не принесли инвестигатору никакой новой информации. Чаще всего фениксы вполне достоверно признавались, что и сами не поймут, как с ними могло произойти чудо. По их словам, это было похоже на обычный обморок, когда, очнувшись, человек с трудом припоминает, что с ним было до тьмы… Все это время Сабурова сверлила одна мысль. Что, если все эти люди, считавшиеся неуязвимыми, действительно прошли через смерть, а потом воскресли? Не лежит ли это явление в том же ряду, что и очевидное оживление мертвецов? И как установить, люди ли фениксы или только подобия людей?..

В связи с этим у инвестигатора возникла заманчивая идея. Он решил создать для объектов своего внимания такие экстремальные ситуации, когда их жизни будет грозить опасность. Выявив их реакцию на возможность гибели, можно будет сделать вывод хотя бы о том, искренни ли они в своем незнании или нет.

Кое-какие эксперименты Сабуров успел реализовать сам. Результаты его не то чтобы полностью разочаровали, но и не обнадежили.

А потом он получил сообщение из Центра, из которого узнал, что блестящая идея пришла в голову не ему одному и что Инвестигация задействовала достаточно большие силы и средства на реализацию инсценировок, но из этого ничего не вышло. Кто-то из «везунчиков» вполне убедительно пугался опасности (но это можно было объяснить отсутствием «чистоты эксперимента»), а кто-то — нет (и это опять-таки соответствовало особенностям человеческой психологии, поскольку даже в условиях стресса не все люди способны испытывать страх)…

И вновь инвестигаторам предстояло блуждание по тьме лабиринта.

Сабуров отчетливо осознавал, что в его распоряжении есть один способ решения задачи, который в сложившейся ситуации был бы самым простым и относительно надежным.

Однако от одной мысли об этом варианте по спине Сабурова бежали мурашки.

Надо организовать еще одну — вполне реальную — смерть кого-нибудь из фениксов и посмотреть, что из этого выйдет. Но…

В этом месте спутник Слегина красноречиво пожал плечами и умолк.

— Но, кажется, эта мысль пришла в голову не мне одному, — проронил он после паузы.

— Подожди, подожди, — сказал Слегин, который уже настолько успел привыкнуть к инвестигатору, что перешел с ним на «ты» (тем более что дополнительным стимулом для сближения была бутылка коньяка, которая вдруг «случайно» обнаружилась в сумке Сабурова). — Так ты полагаешь, что Слепые Снайперы на самом деле — экспериментаторы, которые, в отличие от тебя, решились на практическое осуществление своей затеи? Не-ет, это полный бред!.. Они же убивают всех подряд, а не только «везунчиков»…

— Согласен, — уныло согласился Сабуров. — Это действительно бред. Но иного объяснения я пока не вижу…

— Ну и кого же, по-твоему, они представляют? Не твоих же корешей-аномалыциков, спятивших на почве многолетней погони за НЛО?

— Конечно, нет. Я думаю, что дела могут обстоять гораздо хуже, Булат…

— Например?

— Например, представь себе, что пришельцев таким странным образом пытается выявить некое тайное сообщество, существующее в недрах нашей цивилизации.

Слегин провел ладонями по лицу, словно пытаясь таким способом стереть с себя усталость.

— Послушай, Владлен…

— Зови меня лучше Лен, — быстро вставил Сабуров. — К такому обращению я больше привык.

— Идет. Но тогда и ты меня не зови больше по имени. Для всех наших я — Слегин, понял?

— Понял, — улыбнулся инвестигатор. — Что ж, спасибо, что причисляешь меня к кругу своих друзей…

— Да при чем здесь это? — отмахнулся Слегин. — Вот что я хотел тебе сказать… Неужели ты действительно веришь во всю эту белиберду?

Сабуров усмехнулся.

— А ты? — медленно произнес он, поднеся к глазам свой стакан и изучающе рассматривая его содержимое янтарного цвета. — Ты веришь в то, что ты сам — тоже феникс?

Глава 16

Слова инвестигатора заставили Слегина на некоторое время забыть о смерти Аниты.

— Я-а? — ошарашенно протянул он. — Каким образом?! Но ведь фениксы — это те, кто воскрес после смерти! А я…

Раскрутчик осекся. Ему вспомнились слова Захарова в ту ночь, когда они взяли Фонаря: «Непонятно: если он вдарил тебя кастетом в висок, то почему у тебя даже синяка не осталось?»…

— Между прочим, я успел ознакомиться с твоей биографией, Бу… Слегин, — донесся откуда-то с другого края Вселенной голос Сабурова. — На самом деле ты умирал дважды. Первый раз — когда вместе с грузовиком влетел в интервильское Озеро и оказался почти в эпицентре вакуумного взрыва. А второй раз — уже в Инске, когда тебе проломил череп уголовник, подосланный Крейлисом, чтобы убрать тебя с дороги…