Любящие сестры - [184]

«Очень умно, – напомнил он себе. – Она не согласится выйти за тебя замуж… она даже не захочет съехаться с тобой. Так что твое солнце уже закатилось, парнишка».

«Не сейчас, Эм, поговорим об этом как-нибудь потом».

Сколько раз он слышал это от нее? И, черт побери, когда они в последний раз по-настоящему хорошо провели время при всей их занятости? Только на этой неделе он просидел в офисе адвоката три дня подряд стараясь обсудить все подробности контракта по продаже дома, который – он был уверен – никогда не будет подписан. И у него было два приема по случаю заключения контракта, три вечерних заседания за городом с инвесторами, желающими купить второсортные здания для контор, а между всем этим – встреча с экспертом по налоговым льготам.

А сегодня вечером старый холостяк Хаберман после обеда поил их кофе с коньяком и старался убедить, что рынку недвижимости в Америке и Нью-Йорке было совершенно необходимо, чтобы Рональд Рейган стал президентом и сократил налоги. Но что мог фермер из Джорджии знать о том, как управлять государством? Весь вечер Эммету хотелось поскорее сбежать. Он не видел Энни уже много дней, и ему надо было поговорить с ней.

Но здесь, наблюдая за тем, как она билась из последних сил, стараясь закончить экспонат к завтрашней ярмарке, он начал сомневаться в своих намерениях. Она выглядела очень измученной.

– Я могу тебе помочь? – спросил он, снимая пиджак.

– Эй, не мешайся под ногами, – насмешливо сказала Луиза. – Правда, есть кое-что и для тебя. – Она кинула озабоченный взгляд на Энни. – Забери ее отсюда, пожалуйста. Хотя бы на час. Уведи ее отсюда и накорми. Она была здесь дольше, чем все мы, и даже не отлучалась на пять минут, чтобы выпить кофе.

– Черт! – ругнулась Энни, зацепившись за что-то ногой. Поднос с готовыми листьями, который она несла Дугу, закачался и чуть не выпал у нее из рук.

Дуг подхватил поднос, и Энни, громко вскрикнув, качнулась на каблуках вперед. Положив руки на бедра, она вскинула глаза на Луизу.

– Если к завтрашнему дню все это не будет готово и не будет настолько хорошо, чтобы выиграть первый приз, то я смогу уехать на Таити… или, черт побери, даже вообще отойти от дел. Потому что, поверьте мне, если я не заключу сделку с Фельдером, то я буду окончательно разорена.

– Черт возьми, Кобб, завтра уже наступила – сказал Эммет. Ему хотелось обхватить ее руками, прижать к себе, пожалеть, несмотря на испачканный шоколадом фартук, и в то же время у него было желание отшлепать ее за то, что она была такой упрямой.

– Уже почти все сделано, – сказал ей Дуг, – мы с Лу можем все доделать сами… поверь.

– Я не знаю. – Энни начала сомневаться. – Мы даже не начали делать марципановые груши.

– Лиза придет на рассвете и сделает их, – возразил Дуг. – Тесто уже готово и лежит в холодильнике.

– Но…

– Либо ты уйдешь… либо мы начинаем забастовку, – с угрозой сказала Луиза.

– Вы не посмеете, – выпалила Энни.

– Еще как посмеем, – ответила Луиза, и ее обычно насмешливое лицо было сейчас абсолютно серьезно.

Тогда Эммет, удивившись своей решительности, обхватил Энни за талию, поднял ее и положил на плечо. Для своего большого роста она казалась удивительно легкой, и он чувствовал себя так, как будто поднимал однодневного ягненка.

– Эм… прекрати… опусти меня. – Пока он нес ее к двери, он чувствовал, как она слабо старается высвободиться.

– Извините, мисс Китти, это для вашего блага, – сказал он, растягивая слова и пробираясь между столов, тележек и подносов с застывшими заготовками. Посмотрев через плечо, он увидел, что Луиза с удивлением смотрит на них.

– Эм, не зли меня. Это смешно. Я не хочу, чтобы меня выносили отсюда, как мешок с картошкой. Отпусти меня. Я должна… – Энни перестала сопротивляться и начала смеяться. – Боже, если бы здесь был Фельдер…

– Черт с ним. – Он обошел металлический стеллаж, заставленный коробками. Подойдя к двери, Эммет попытался открыть ее ногой, но его ботинок, ударив по металлической двери, только издал глухой звук, – дверь не открылась.

Прорычав что-то, Эммет опустил ее около двери и своим телом прижал ее к ней:

– Могу я тебе доверять? Или тебя надо связывать?

– Эм, ты сумасшедший. – Она подняла руку ко рту, чтобы подавить смех.

– Да, я сумасшедший, потому что люблю тебя. – Он убрал ее руку и поцеловал в губы. Вначале она сопротивлялась, но потом затихла и расслабилась. Она чуть раздвинула губы, двигая едва заметно кончиком языка. От нее очень приятно пахло, а вкус ее губ был еще приятнее, они были мягкими и желанными. Он почувствовал, как боль в животе усилилась. Да, она самая ужасная женщина на свете… Как может он уйти от нее?

Она отстранилась:

– Дуг и Луиза… – начала протестовать она.

– Они нас не видят, а даже если бы и увидели. Это не такой уж большой секрет.

– Хорошо, хорошо, ты выиграл. – Она вздохнула и положила голову ему на плечо. – Но если я соглашусь, ты можешь мне пообещать одну вещь?

– Все что угодно.

– Тогда прекрати разговаривать, как Мэтт Диллон. Это начинает меня раздражать.

– Почему же?

– Потому что в конце каждой серии «Револьверного дымка» наступает примирение.

Беспокоилась ли она перед жестоким соревнованием, которое ей предстояло завтра на ярмарке, или, может быть, она чувствовала, что наступило время примирения с ним?