Любой ценой - [20]

-Нет. При задержании он подорвал себя гранатой.

                                                                  *****

Северный Кавказ

Приграничный район Чечни.

Первым в воду полез Жора Колыма. Игнорируя натянутую Ситковецким верёвку, он, перепрыгивая с камня на камень, добрался до середины речушки и, лишь поскользнувшись и едва не рухнув в пенный поток, схватился за страховочный трос.

Когда Жора выбрался, наконец, на противоположный берег, настала очередь Никулина. Он не стал форсить. Закинул за спину автомат, взялся за верёвку и ступил в воду. Мелкая речушка, действительно обладала весьма буйным нравом.  Её стремительное течение, переваливаясь через валуны, неслось куда-то вдаль, по прогрызенному за миллионы лет, руслу. Скользкие камни были плохой опорой для ног, и оставалось только удивляться, как смог в одиночку, без страховки, перейти на другой  берег Ситковецкий…

-Как водичка? –съехидничал прапорщик, когда Антон добрался до твёрдой земли.

-Сам же говорил – Сочи, - передёрнул плечами Никулин и, облюбовав себе позицию под нависающим выступом скалы, улёгся на колючую гальку. Настороженно обвёл взглядом округу. Где-где, а на переправе расслабляться нельзя. Уж больно удобное месте для засады.

Следующим шёл Довгаев. Вцепившись в страховочный трос, он уверенно прыгал по камням.

-Неплохо, неплохо, - оценивающе глядя на чеченца сказал Жора Колыма. – Сразу чувствуется, что парень с гор.

Жора сглазил.  Добравшись до середины реки, Довгаев поскользнулся на том самом валуне, где недавно оступился и сам Колыма. Потерявшая опору нога окунулась в пенно – мутный бурун. Чеченец инстинктивно качнулся в бок, но не удержал равновесия и рухнул в воду.

И в ту же секунду вздрогнула земля и над головой Никулина громыхнул взрыв…

                                                                  *****

Разделавшись с последним трупом, Максуд вытер нож и подошёл к Омару.

-Ну что, уважаемый, кто был прав?

Саади смотрел на изувеченные тела русских солдат и молчал. Он побывал на многих войнах, но так и не смог привыкнуть к  сопровождающим их кровавым ужасам. Видимо, сказывались гены, заложенные в него тихими и добропорядочными родителями.

-Не думал, что ты такая нежная натура, - усмехнулся в густую бороду афганец. – Я наслышан о тебе, как о доблестном воине.

-Я солдат, а не мясник, - отрезал, приходя в себя, Омар. – Глумиться над мёртвым врагом недостойно истинного мусульманина.

-Да? – удивлённо вскинул брови Максуд. – А как же с чувством мести? Неужели ты забыл, что творили русские в Афганистане?

-Та война давно закончилась…

-Только не для меня, - оскалился Максуд. – Для меня она будет продолжаться вечно.

Наблюдая за перекошенным лютой ненавистью лицом полевого командира, Омар вдруг окончательно осознал с кем имеет дело. С маньяком, озверевшим от крови демоном, главное для которого – убивать. И не важно, что толкает его на это – чувство мести или физиологическая необходимость. Максуд убивает ради самого убийства. Омар встречал ему подобных и раньше, и в Боснии, и совсем недавно, в Косово. Таких, сеющих вокруг себя смерть выродков всегда полно там, где идёт война и льётся кровь.

-Я буду вынужден рассказать обо всём Шейху, - сказал Омар, отводя от афганца глаза.

-И что? – пожал плечами Максуд. – Чем ты собираешься его удивить? Думаешь, человека, направившего «боинги» на набитые людьми небоскрёбы, можно шокировать подобными рассказами?

Лицо Омара побелело от гнева. Да как он смеет так непочтительно отзываться о Шейхе? Кем он себя возомнил?

Чутко реагирующий на состояние хозяина Ахмед моментально напрягся и положил руку на «таурус». И тут же оказался под прицелами десятка автоматов. Моджахеды Максуда тоже не даром ели свой хлеб и готовы были защищать командира любой ценой.

-Прекратить! – афганец успокаивающе вскинул руки. – Не хватало нам ещё друг – друга перестрелять.

И, смерив Саади насмешливым взглядом, отдал приказ:

-Всё, разговоры окончены. Уходим.

                                                                  *****

Руслан Довгаев очнулся от холода. Над головой плыли раздувшиеся от избытка влаги тучи, а через грудь перекатывалась мутная река. «Дождь будет», - отметил он машинально и  покосился по сторонам. Никого.

-Эй! Где вы? – шепнул в микрофон переговорника.

Тишина. Никто не отозвался. Неужели его так далеко унесло от переправы? Руслан рывком перевернулся на живот и попробовал встать. Но тут же, со стоном, рухнул обратно в воду. А от правой ноги, прямо к мозгу, покатился раскалённый поток боли. Это ещё что за новости? Неужели перелом?.. Осторожно, стараясь не делать резких движений, Довгаев  расшнуровал ботинок и задрал повыше штанину. Одного взгляда на распухшую голень хватило, чтобы поставить неутешительный диагноз – вывих. Превозмогая боль, он ощупал ногу. Нет, всё, кажется, в порядке. Кости целы. Хоть и не очень сильно, но это всё же радует. В горах, участь одинокого путника со сломанной ногой, почти всегда печальна.

А вслед на невесёлым открытием, к Руслану вернулась и память. Пере права, падение в воду, свист пули у самого виска… Засада? Его группа попала в засаду? И всеобщее молчание в эфире может означать только одно – никто из парней не выжил.