Любовный вираж - [20]

— Итак, Фрэнк умер и завещал тебе опеку? — уточнил Рей. — Но не слишком ли много ты взваливаешь на себя? А как же твоя работа? Твои судебные дела? И вообще твои идеи о спасении человечества? — Рей нападал, аргументы сыпались один за другим, он волновался, отстаивая право на победу в этом споре. Ему вспомнились бурные, но бесполезные споры с отцом, которые так часто возникали между ними в его юные годы, и он пришел в бешенство. — Чего ты добиваешься, воротя нос от меня?

Казалось, еще немного, и дело дойдет до драки. Но не это беспокоило Рея, а совсем другое. Он мучительно искал ответа на вопрос, почему отношения с Линдой вдруг стали так важны для него. А это не вызывало сомнений. И Рей был полон желания бороться — даже с Юджином Дерви, которого он, несомненно, уважал, — чтобы добиться своего.

— Фрэнк был моим лучшим другом. Он умер, но оставил мне Линду и Викки. Кто позаботится о них, если не я? — сказал Юджин низким глухим голосом. — Для меня это свято.

Рей отвернулся, сожалея о возникшем споре. Он не намеревался покушаться на память Фрэнка Бернини. Мужа Линды. Героя. Фрэнк умер, но его тень, казалось, все еще управляла жизнью женщины, с которой судьба свела Рея.

— Мне очень жаль твоего друга. Но Линда не умерла, и она доверилась мне настолько, что провела ночь в моей постели. — Он скрестил руки, предоставляя Юджину возможность ударить первому, если тот сочтет его заявление оскорбительным и захочет драться. Но удара не последовало, и Рей продолжил: — Подумай об этом. Я хочу заботиться о ней. Ей нужна помощь, прямо сейчас, и я готов ее предложить. — Рею показалось, что Юджин колеблется, и он усилил натиск: — Ты сомневаешься в моей благонадежности? Если так, то можешь поинтересоваться в соответствующих инстанциях. Исправный налогоплательщик, вполне законопослушный…

— Я уже поинтересовался. — Юджин удовлетворенно хмыкнул. — Просто еще не воспользовался этим. — Рей удивленно приподнял брови. Но, прежде чем он заговорил, Юджин продолжил: — Ты и Линда?.. Это не укладывается в голове. У вас так мало общего, как если бы вы жили на разных планетах. Она — прямая, как стрела, а ты неуловимый, уклончивый, почти невидимый. — Он посмотрел на Рея долгим испытующим взглядом, словно размышляя, стоит ли выдавать основной козырь, потом решился: — Ты делаешь это, чтобы позлить меня? Из-за того, что я отбил у тебя Хилари?

— Извини, но должен разочаровать тебя, Дерви. К тебе это не имеет никакого отношения. Кроме того, — усмехнувшись, добавил Рей, — если бы я хотел, то мог бы стать лучшим другом Хилари. Поверь мне.

Как ни странно, но Юджин улыбнулся.

— Знаешь, я ведь чуть не пристрелил того парня, который сунулся к ней. Так что лучше тебе не попадаться на этой дорожке.

— Ты прав, — кивнул Рей. Он помнил ту ночь и лицо Юджина, когда тот узнал, что Хилари чудом избежала насилия. — Если ты беспокоишься, видя меня рядом с Викки, пожалуйста, забери ее из школы сам. У меня есть машина, и я собираюсь привезти Линду из больницы домой.

— Ты всегда добиваешься своего? — поинтересовался Юджин.

— В большинстве случаев, — ухмыльнулся Хадсон.

С минуту они молча смотрели друг на друга.

— Линда сказала, что позвонит мне, как только ее выпишут, — наконец сдался Юджин. — Ее подруга Мэрион обещала навести порядок в доме и что-нибудь купить из еды. Она оставит Викки у себя и утром отведет ее в школу. Я должен быть в суде, а потом заберу девочку. — Он помолчал, хмуро глядя на Рея, и добавил таким мрачным тоном, словно сам не верил, что уступил: — Я позвоню тебе утром, когда Линда будет готова к выписке.

— Буду ждать, — коротко ответил Рей и облегченно вздохнул, радуясь одержанной победе.

Линда, неумело вращая колеса инвалидной коляски, медленно приближалась к фургону. С трудом поднявшись, она оперлась на новенькие костыли и неловко забалансировала на одной ноге, морщась от боли. Казалось, кто-то вбил ей под мышки металлические клинья. Свежий январский ветер пробирался в легкие хлопковые брюки, трепал отрезанную штанину на поврежденной ноге. Тупая ноющая боль в лодыжке под гипсом напомнила ей, что даже и думать нечего опереться на больную ногу. Постельный режим и костыли по крайней мере на неделю — таково было предписание врача.

Она добралась до фургона, вся дрожа то ли от напряжения, то ли от холода, и тут потеряла равновесие, едва не упав. Руки Хадсона вовремя поддержали ее. С трудом выдохнув слова благодарности, Линда подняла на него глаза и заставила себя улыбнуться, словно подшучивая над собой. Она никак не ждала Рея и, когда он появился в палате, решила, что это галлюцинация. О чем, интересно, думал Юджин, когда послал вместо себя Рея? Хотела бы она взглянуть на его лицо! Сейчас самонадеянность Юджина особенно ее раздражала… Но почему она так счастлива видеть Хадсона?

Рей забросил бумажный пакет с ее формой на заднее сиденье.

— Держись за меня и дай мне костыли.

Линда скакала на одной ноге, лавируя между фургоном и Реем, направлявшим ее к дверце машины, которую он подпер костылем. У дверцы он обхватил Линду одной рукой и, прежде чем она успела запротестовать, поднял, пригнул ей голову и усадил на заднее сиденье.