Любовный узел - [25]

Катрина не могла не признать, что в вечернем платье, украшенная драгоценными камнями, Анастасия выглядела просто восхитительно, как в сказке. Ею нельзя было не любоваться.

По тому, как она провела своей рукой по руке герцога, когда разговаривала с ним, и как взглянула на него чарующими глазами, Катрина догадалась, что, кроме ее тети, в герцога была влюблена еще одна женщина.

И все-таки зачем ему понадобилось идти в спальню графини, чтобы потом выбираться из нее, прыгая на соседний балкон?

Что герцог делал там?

Что он говорил ей такого, о чем не мог сказать внизу после обеда?

Неожиданно возник ответ. Не только графиня испытывала к нему сильные чувства, но и герцога влекло к ней!

Катрина резко задвинула портьеры, отгородившись от красоты звезд и лунного света, озарявшего сад под ее окном.

Снова ложась в постель, она ощутила, что это открытие страшно потрясло ее.

Как мог герцог, такой величественный и важный джентльмен, любить чужую жену?

«Это нехорошо, — подумала она, — очень нехорошо. Мама посоветовала бы мне выбросить подобные мысли из головы».

Однако, как она ни старалась не думать о нем, красивое лицо герцога неотступно стояло перед ее глазами. Она даже не представляла себе, что мужчина может быть столь привлекательным.

Прежде Катрине казалось, что графиня бросала на герцога смущенные взгляды своих зеленых глаз, теперь же она считала их грешными.

Катрина вновь возвратилась к мучившему ее вопросу, каким образом она оказалась вовлеченной в эту драму и насколько глубоко.

Судя по объяснению герцога, он попал в ее спальню по ошибке. Но если это было правдой и если он действительно пришел просто проверить, внесли ли слуги багаж графа, тогда почему все происшедшее необходимо было держать под таким секретом?

И почему тетя Люси так волновалась, если он нечаянно забрел в эту комнату? Катрина слышала, как тетя спросила у своего мужа, не считает ли он, что герцог запятнал доброе имя бедной невинной девушки и поэтому должен будет загладить свою вину.

Катрина вспомнила, что после этого вопроса на мгновение наступила тишина, а затем дядя ответил, немного смутившись: «Я не сомневаюсь, что Линдбрук поступит, как подобает настоящему джентльмену».

Что это означает?

Что дядя подразумевает под этими словами?

У Катрины все перепуталось в голове, но сон все же наконец сморил ее.

Проснулась Катрина рано.

Хотя ей захотелось тут же встать и выйти из спальни, она подумала, что, возможно, сейчас этого не следовало делать без разрешения тетушки.

От горничной, прислуживавшей ей, она узнала, что в отличие от джентльменов, завтракавших внизу в столовой, дамам еда подается прямо в их спальни.

— Я думала, мисс, — сказала горничная, которую звали Эмили, — что вы захотите сегодня встать пораньше, чтобы посмотреть стипль-чез.

— Стипль-чез? — удивилась Катрина.

От своего отца она слышала о скачках с препятствиями и о бегах, но никак не ожидала увидеть то или другое в Линде.

— Его милость устраивает стипль-чез на своем ипподроме, и это такое потрясающее зрелище! — Заметив вспыхнувший интерес в глазах Катрины, Эмили продолжила. — Это нельзя сравнивать со скачками, которые его милость устраивает в конце года, и где участвуют только он сам и его друзья. Нет, в стипль-чезе может принять участие любой желающим, у которого есть лошадь. Здесь фермеры бросают друг другу вызов, а толпа радостных болельщиков приветствует громкими возгласами своего фаворита. Это по-настоящему здорово и весело!

— Надеюсь, я смогу посмотреть! — воскликнула Катрина.

— Уверена, что так и будет, мисс. Судьей является его милость. Он сам награждает победителей призами или выбирает для этой цели одну из гостящих у него дам.

Катрина не сомневалась, что ей доставит удовольствие побывать на ипподроме. Вот только ей бы очень хотелось, чтобы рядом находился отец, который, конечно же, разъяснил бы ей все подробности происходящего.

Закончив свой завтрак, она быстро надела наиболее подходящее, по ее мнению, платье и скромную шляпку, а затем спустилась вниз, хотя знала от Эмили, что тетя Люси еще не выходила из своей спальни. Таким образом Катрина хотела избежать запрета поехать на ипподром герцога.

Уже из распахнутых дверей холла она увидела, как несколько джентльменов садились в стоявший возле дома большой открытый экипаж с двумя продольными скамьями.

Неподалеку конюхи держали за поводья нескольких скакунов, ожидавших своих седоков.

Лорд Кимберли, с которым накануне Катрина сидела рядом за столом во время обеда, первым заметил ее и крикнул:

— Вы едете с нами, мисс Дарлей? Полагаю, остальные дамы присоединятся к нам не скоро.

Катрина улыбнулась ему, вспомнив, как приятно ей было с ним беседовать.

— Я бы с удовольствием поехала, если, конечно, можно, — ответила она.

— Раз хочется, значит, можно, — улыбнулся граф, — а разрешение спросим потом.

Раздался дружный смех, и один джентльмен произнес:

— Приятно слышать от вас подобные замечания, Кимберли, но, если вы будете придерживаться подобной философии, вам будут грозить неприятности в министерстве.

— Уж это точно! — согласился граф. — Однако, думаю, было бы неплохо, если бы мисс Дарлей присоединилась к нам. Разумеется, всю ответственность мы взяли бы на себя, если потом она оказалась бы из-за нас в затруднительном положении!