Любовный марафон - [13]

Вздохнув с облегчением, Ян вернулся в номер и закрыл за собой дверь.

— Прекрасно! Сейчас мы решим, что нам с вами делать.

— А что решать? — спросила Люси. Она уже была в его рубашке и пыталась найти на ней пуговицы. — Вы не сердитесь, что я надела вашу рубашку? Я хочу спуститься к своей машине. Знаете, у меня джип с брезентовыми окнами. У вас случайно нет перочинного ножа? Я бы прорезала окно, чтобы попасть внутрь. А вам не приходилось заводить машину без ключа зажигания? Теоретически я знаю, как это делается, но хотелось бы, чтобы кто-нибудь помог.

Ян разразился гомерическим хохотом.

— Вы хоть представляете, что делается в холле? Там собралось сотни две гостей, и вы хотите пройти мимо них в мужской рубашке нараспашку и босиком? А потом разрезать лобовое окно и влезть через него в машину? Да еще пытаться завести ее без ключа зажигания?

— У вас есть какие-нибудь предложения?

— Ну, я, например, могу пойти поискать Фезер, взять у нее ваши ключи, отпереть машину и принести вам чемодан с вещами. Или могу пойти к маме или сестре и попросить у них какую-нибудь одежду. Это единственное, что я могу для вас сделать. — Он смотрел на нее, снисходительно улыбаясь и удивляясь, как можно быть такой глупой. — Это гораздо лучше, чем пробираться сквозь толпу гостей… практически без ничего, — менторским тоном закончил Ян.

Люси в отчаянии заломила руки.

— Послушайте! Как вы не понимаете! — Она все еще избегала смотреть ему прямо в глаза. — Все, что произошло ночью, просто непредсказуемая игра случая, и мы друг для друга по-прежнему абсолютно ничего не значим. Вы согласны?

Он кивнул.

— А это значит, что вы вовсе не обязаны проявлять ко мне участие, быть предупредительным и все такое прочее! — Люси все больше заводилась, жестикулируя и захлебываясь. — Поймите наконец: я хотела бы поскорее забыть обо всем случившемся и никогда не вспоминать! А если когда-нибудь вспомню, то умру от стыда и угрызений совести. Поэтому сейчас я хочу уйти отсюда как можно скорее и никогда с вами больше не встречаться! Никогда в жизни! Слышите?!

Она перевела дух. Ян стоял молча — слишком поздно разубеждать ее.

— И если вы еще раз посмеете сказать: «Это все, что я могу для вас сделать», я задушу вас голыми руками! — выкрикнула Люси, окончательно теряя самообладание.

— Я не понимаю, чего вы стыдитесь?! Я ведь не стыжусь! — наконец проговорил он и загородил ей дорогу, когда она хотела обойти его.

— Разумеется, не стыдитесь — ведь вы спите с кем попало, а я — нет! — возразила она.

— Люси, вы меня оскорбляете, и совершенно незаслуженно! — возмутился Ян. — Прошу вас, дайте мне возможность…

— Зачем? — Она взялась за дверную ручку. — Чтобы лишний раз напомнить мне, какую чудовищную глупость я совершила? Пропустите меня, Ян. Извините, что я расстроила ваше любовное приключение с Фезер, но я чувствую, вы помиритесь и восполните причиненный мною моральный ущерб.

Он посторонился, давая ей дорогу. Она так возбуждена, что спорить с ней бесполезно. Хуже всего то, что в холле ее вид — полуодетая, с растрепанными волосами, босиком, — скорее всего, вызовет несусветный скандал; но остановить ее он не в силах.

— Напротив, — попробовал Ян смягчить ситуацию, — я безмерно благодарен судьбе, что вы с Фезер перепутали сумочки. Эта неожиданная замена дала мне возможность провести замечательную ночь и сумасшедшее утро с вами, а не с Фезер.

— Вот к ней и убирайтесь, — буркнула Люси, взглянув на этот раз ему прямо в лицо. — Если б вы знали, как мне все это надоело!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Она глубоко вдохнула и открыла дверь. Перешагнув через порог, Люси, однако, в нерешительности остановилась.

— О, нет! Это ужасно! — прошептала она.

Сама виновата — поставила себя в идиотское положение. Дрожащей рукой Люси пригладила волосы.

Ян предупреждал, что в холле собралось много гостей, однако это как раз ее не волновало. Плевать ей, что они уставились на нее, раскрыв от изумления рты и чуть не выронив миски с рисом, которым собирались обсыпать молодых.

Стеффи?! Нет, пожалуй, и ее мнение Люси пережила бы.

Но рядом со Стеффи стояла ее мамаша. И отец. Все трое были совсем недалеко от верхней площадки лестницы и от двери под номером 203.

Вдруг они разом обернулись и увидели Люси.

Выражение безмерного изумления на их лицах быстро сменилось гневом и возмущением. Первой взорвалась Стеффи. Люси была готова побиться об заклад, что истошный крик ее сводной сестры был слышен в самых дальних уголках гостиницы. Теперь в ней не осталось никого, кто не знал бы о позоре Люси.

— Нет, вы видели?! — визжала Стеффи. — Она же выскочила из комнаты какого-то мужчины в одной мужской рубашке! Вы только посмотрите на нее!

— Ш-ш-ш, — зашикали с разных сторон, но было уже поздно — скандал набирал силу.

— Ты понимаешь, что ты наделала? — кричала Стеффи, подойдя почти вплотную к Люси. — Ты посмотри на себя! На глазах у всех вылезаешь из постели первого встречного наутро после моей свадьбы! Моей, ты понимаешь! — Отец подошел поддержать любимую дочь, и она, уткнувшись ему в плечо, заплакала навзрыд. — Папа, что же это такое?! Сначала кто-то чихает в церкви… потом фата и платье насквозь промокли под дождем… потом кто-то поставил моей лучшей подруге огромный синяк под глазом…