Любовные секреты - [6]

В настоящее время он находился в армии Веллингтона, так что, несмотря на частые уверения десятилетнего Джайлса, что в отсутствие Чарльза он главный мужчина в семье, хозяйство вела Люси, и вполне успешно. В этом ей помогали наставления миссис Хэмпхилл и советы, получаемые время от времени от кого-то, кого она называла «кузен Джон».

— Похоже, что мисс Огаста охотно позволила Люси взять бразды правления в свои руки, — сказала Миранда Самми, прочтя письмо Люси. — Интересно, что это за кузен.

— Несомненно, это кто-то со стороны их матери, — последовал разумный ответ, — потому что он явно не родственник мисс Огасте. Не припомню такого имени.

Не испытывая особого интереса к неизвестному джентльмену, Миранда кивнула и снова энергично принялась за работу. Роман, который она сейчас писала, был для нее гораздо важнее любых кузенов неясного происхождения. Ей хотелось написать как можно большую часть своего повествования до отъезда в Лондон. У Герберта Уоррингтона должно быть в распоряжении несколько глав на случай, если какое-нибудь непредвиденное событие помешает ей писать так регулярно, как она задумала. Даже сейчас, когда почти всеми хлопотами занималась Самми, все равно находились причины отвлекаться от работы.

Одной из таких причин был выбор подходящей одежды для визита.

— То, что есть у меня, вполне годится, — заявила Самми. — Но тебе, дитя мое, нужен гардероб получше, раз ты будешь встречаться с лондонскими друзьями своих кузин! Ты же не хочешь, чтобы они сочли тебя неотесанной провинциалкой.

— Но я не собираюсь встречаться с ними. Я собираюсь работать, — запротестовала Миранда.

— Конечно, тебе бы так хотелось, но друзья Люси будут у нее бывать, и не можешь же ты удаляться в свою комнату всякий раз, как им вздумается нанести визит. Во всяком случае, если ты хочешь избежать любопытства насчет причин своего пребывания там.

Почти столько, сколько помнила себя Миранда, Самми была ее учителем и наставником. Аврора Сампсон поступила на службу молоденькой девушкой, едва простившейся с детством. Она уже полгода была помолвлена и собиралась выйти замуж, когда ей исполнится семнадцать. Когда смерть унесла миссис Дрейк, остался пятилетний ребенок, льнувший к няне за утешением, и та упросила жениха дать ей еще немного времени, чтобы Миранда немного привыкла к тому, что лишилась матери.

Эта просьба время от времени повторялась за те годы, пока Самми из няни превращалась в гувернантку, а из гувернантки в компаньонку. Смерть отца Миранды сразу после ее десятилетия, — осложненная известием о том, что поместье было в долгах, — сделала общество Самми еще более необходимым для девочки, у которой больше не было никого, кроме семьи Оуэнсов в Лондоне.

В то время они вряд ли могли ее взять к себе, потому что профессор Оуэнс был слишком занят своими путешествиями и проводил дома всего несколько недель в году, предоставив Лоре заботу о детях. Люси тогда едва исполнилось пять лет, и Диана была еще совсем крошкой. Самми не сочла возможным обременить их еще одним маленьким ребенком и осталась жить там, где уже так долго прожила.

В конце концов молодой человек пришел к выводу, что бесполезно долее ждать свадьбы, в возможности которой он к тому времени уже сильно сомневался. В результате он сделал предложение другой, более сговорчивой девушке.

За семнадцать лет, в течение которых она одна заботилась о Миранде, так как других слуг за невозможностью им платить пришлось уволить, Самми — немного располневшая, немного близорукая, с первой сединой в волосах — примирилась со своей потерей. Теперь, кроме редких случаев слабого сожаления, она забыла о том, что когда-то собиралась жить совсем другой жизнью.

Когда ее питомица впервые обнаружила писательский талант, излагая на бумаге те истории, которые сочиняла с детства, Самми обрадовалась и поощряла ее, часто советуя, какие изменения следует внести в ее ранние истории. Временами она тратила деньги, предназначенные для собственных нужд, на приобретение бумаги и чернил для Миранды. К счастью, большинство из этих ранних попыток уже было предано огню, но из них Миранда извлекла урок, и ее более поздние сочинения привлекли внимание лондонского издателя, а затем и светского общества. К настоящему времени книги Мадам В. пользовались в столице большим спросом.

Самми радовалась успеху Миранды так же, как и сама молодая писательница. Только в одном, что касалось ее романов, они иногда не сходились во мнении: хотя бывшая гувернантка, учась одновременно с девушкой, и помогала придумывать многие из ранних приключенческих сочинений, бывало за эти годы, что она жалела, что Миранде по вкусу столь необузданные сюжеты. Но любое предложение написать что-нибудь более романтического плана отвергалось с веселым презрением.

— Я бы не знала, как с этим управиться, и только выставила бы себя на всеобщее посмешище, попытайся я писать в том ключе, как ты предлагаешь, — заявила Миранда. — Немногое виденное мной из того, что все называют романтическими отношениями, не вызывает у меня желания испытать нечто подобное, — так как же я смогу об этом писать?