Любовники-убийцы - [11]

— Решился ли ты?

Паскуаль встал:

— Да, если вы мне ручаетесь за согласие Марго.

— Ручаюсь.

— В таком случае постарайтесь предупредить ее. Я займусь приготовлениями.

— Я позабочусь о чем угодно, но предупреждаю, это недешево обойдется.

— Я заплачу за все сколько следует.

Вальбро задумалась на минуту:

— Будь сегодня вечером, около десяти часов, близ фермы Риваро. Я буду там с лошадьми и каретой и предупрежу Марго.

С этими словами они расстались. Паскуаль отправился домой, а Вальбро — в Новый Бастид.

В этот вечер ферма Риваро была далеко не так оживлена, как обыкновенно: слуги были отпущены по случаю праздника. Хозяева после ужина расположились у себя в комнатах. Мулине по привычке обошел вокруг дома, спустил с цепей собак и, убедившись, что все в полном порядке, ушел к себе в каморку, устроенную возле конюшен. Марго не ложилась спать; в десять часов маленький камешек ударил в стекло. Она ждала этого сигнала. Одетая в темное платье и завернувшись в плащ, она тихо отворила окно и, несмотря на темноту ночи, разглядела приставленную к стене лестницу. Марго тихо спустилась по ней и упала в объятия Паскуаля.

— Это ты, мой милый, — говорила она, прижимаясь к его груди.

— Наш поступок далеко не безупречен, — грустно ответил он, — но мы не виноваты в этом. Вся ответственность падает на тех, кто не желал соединить нас. Впрочем, если у тебя появится хоть малейшее сожаление о настоящей минуте, вернись к родителям, я не удерживаю тебя.

— Я люблю тебя, — прошептала она ему на ухо.

Паскуаль быстро повел ее прочь от дома. Пройдя сто шагов, они встретили Вальбро. Жестом старуха указала им на повозку, в которую были запряжены две лошади. Рядом стоял неизвестный человек. Влюбленные тотчас уселись в эту неудобную повозку. Паскуаль взял вожжи, отдал деньги Вальбро, потянул возжи, и лошади побежали по дороге, не производя ни малейшего шума, — предупредительный возничий обернул их копыта тряпками.

— В добрый путь, — попрощалась с ними Вальбро.

Затем, обернувшись к своему спутнику, она передала половину полученных денег.

— Спасибо, старая, — сказал он. — А дорого бы я дал, — прибавил он, смеясь, — если бы мне удалось подцепить эту красотку.

— Эта дичь не для тебя, Фурбис.

— Вот как! Неужто не для меня?! — воскликнул неизвестный, которого Вальбро назвала Фурбисом.

Между тем повозка катилась по направлению к Авиньону. На ферме все спали, и только на другой день, в восемь часов утра, Риваро и его жена узнали из письма дочери о постигшем их ужасном несчастье.

— Презренная! — вскрикнул Риваро. — Разве она мало нас мучила? Она пишет, что должна была принести нам это последнее бесчестье.

— Этот Паскуаль вскружил ей голову, — сказала госпожа Риваро.

Фермер отрицательно покачал головой:

— Нет-нет, скорее она вскружила голову несчастному безумцу. Однако я это предвидел. Она отомстила нам за него, кто же отомстит ей за нас?

— Бог, — торжественно ответила госпожа Риваро и горячо обняла мужа, на глазах которого блестели слезы.

— Я не сделаю ни шагу для розыска беглецов — дочь наша умерла.

Это было последним словом фермера по поводу побега дочери. Ни он, ни жена его не упоминали больше о несчастье. Печальная история осталась в тайне. Только Мулине и трое его товарищей знали о ней, но они были настолько тактичны, что не разглашали тайну хозяев. В Горде не обратили внимания на внезапное исчезновение Марго. Если же кто и спрашивал о ней, то получал ответ, что она уехала. Честь дома Риваро осталась незапятнанной. Но рана, нанесенная этим бедным людям, была глубока.

Пятнадцать дней они не получали никаких вестей о беглянке. Все это время они старались казаться спокойными, чтобы не тревожить друг друга, и словно нечувствительными к своему горю. Но едва каждый из них оставался наедине с собой, то обливался горькими слезами.

В первых числах января Риваро получили письмо от Марго. Оно было написано из Тулона. «Мы вернемся, — писала она, — если вы согласитесь на нашу свадьбу».

Риваро ответил дочери: «Я согласен. Приезжайте».

Они вернулись домой после непродолжительного бегства, во время которого так и не сумели полностью насладиться счастьем: Марго постоянно боялась погони, Паскуаль сожалел, что вместо идеально-честной супружеской жизни ему пришлось начинать ее с побега. Из Авиньона они отправились в Марсель, из Марселя в Тулон. Здесь, обходя крепость, они встретили преступника. Их обоих удивило его спокойное и благородное выражение лица.

— Что он сделал? — спросила Марго у сопровождавшего мужчину конвойного.

— Он убил свою дочь, которая бежала с молодым человеком.

При этих словах Марго задрожала, охваченная внезапным холодом. Паскуаль едва смог успокоить ее. В тот же день она написала отцу письмо со словами примирения.

Марго вернулась на ферму ровно через семнадцать дней после своего неожиданного отъезда. Мулине отправился встречать ее в Авиньон, Паскуаль же проехал прямо в Горд. Таким образом, односельчане могли подумать, что Марго ездила гостить к своим родственникам.

Ее ни разу не упрекнули, не сказали ни одного строгого слова, не сделали даже намека на случившееся. Риваро казался вполне бесстрастным, жена старалась подражать ему.