Любовник леди Софии - [3]

В гневе на самого себя за свою слабость главный судья нервно забарабанил пальцами по столу, силясь вспомнить, на чем, собственно, остановился их разговор.

— Прежде чем обсуждать мое прошлое, — сказал он, — нам лучше еще немного поговорить о вашем. Скажите, повлекла ли за собой эта ваша связь появление на свет ребенка?

— Нет, сэр.

— Что ж, вам повезло, — заметил он.

— Да, сэр.

— Вы родом из Шропшира?

— Нет, сэр. Я, как и мой младший брат, появилась на свет в небольшом городе на Северне. Мы… — Тут София запнулась, а по лицу ее пробежала тень. Росс тотчас уловил, что воспоминания могут быть ей неприятны. — Мы с ним рано осиротели. Видите ли, наши родители утонули во время лодочной прогулки. Мне не было еще даже тринадцати лет. Мой отец имел титул виконта, но земли у нас было мало, равно как и средств, чтобы ее содержать. Родственников, которые могли или хотели бы позаботиться о нас, двоих сиротах без гроша в кармане, у нас тоже не было. Жители деревни поочередно брали нас к себе в дом, но боюсь… — Она на минуту умолкла, а когда вновь заговорила, то тщательно подбирала слова. — Джон — так звали моего брата — и я, мы были… совершенно неуправляемыми детьми. Мы бегали по деревне, вечно творя всякие шалости, до тех пор пока нас не поймали на мелкой краже в местной булочной. Именно после этого случая меня и отправили к моей родственнице Эрнестине.

— А что стало с вашим братом?

София отвела глаза. Куда только подевались ее живость и непосредственность.

— Его больше нет в живых. Титул утерян, а родовые земли находятся под арестом, потому что нет наследника мужского пола, который бы мог их наследовать.

Россу не раз приходилось сталкиваться с человеческим горем, и он легко угадывал страдания других. Было видно — что бы ни случилось с братом этой молодой женщины, это оставило глубокий след в ее душе.

— Простите, — негромко произнес он.

София сидела, словно окаменев. Казалось, будто она не услышала этих слов.

— Если ваш отец был виконтом, — хмуро продолжал Росс, выждав несколько секунд, — то я по идее должен обращаться к вам «леди София».

Ответом на его замечание стала горькая, ироничная улыбка.

— Пожалуй, вы правы. Однако согласитесь, что с моей стороны было бы в высшей степени самонадеянно требовать такого обращения к моей персоне. Леди София осталась далеко в прошлом. Все, чего мне хотелось бы в настоящий момент, — это получить достойную работу и, возможно, попробовать заново начать жизнь.

Росс внимательно присмотрелся к своей собеседнице.

— Мисс Сидней, я бы никогда не пошел на то, чтобы взять себе в качестве помощницы женщину. Помимо всего прочего, вам придется вести списки осужденных, которых перевозят из Ньюгейтской тюрьмы и обратно, регистрировать донесения подотчетных мне сыщиков, а также выслушивать показания темных личностей, которые каждый день ходят по этим коридорам. Уверяю, вы можете услышать такое, что оскорбит вас как женщину.

— Ничего страшного, — возразила посетительница с поразительным спокойствием. — Как я уже объяснила вам, я сама далеко не невинное существо и меня трудно назвать юной неопытной барышней. А главное, мне нет необходимости заботиться о моей репутации, потому что таковой я не располагаю. Многие женщины работают в больницах, тюрьмах, благотворительных приютах, и им постоянно приходится сталкиваться с отчаявшимися и опустившимися людьми. Чем, скажите, я отличаюсь от них? Раз они могут, смогу и я.

— Но вы не можете выполнять обязанности моего помощника, — твердо произнес сэр Росс и даже поднял руку, словно предупреждая возможные возражения с ее стороны. — Однако недавно моя домоправительница по состоянию здоровья сложила с себя свои обязанности, и я буду только рад взять вас на ее место. Думаю, это место будет куда более соответствовать вашим талантам.

— Что ж, я могла бы взять на себя решение ваших бытовых проблем, — согласилась София. — В дополнение к обязанностям вашего помощника.

— То есть вы хотели бы получить сразу два места? — искренне изумился Росс. — Не кажется ли вам, что для одного человека это многовато?

— Я слышала от людей, что вы сами работаете за шестерых, — тотчас нашлась с ответом его гостья. — И если это верно, что мешает мне работать всего за двоих?

— Но я же не предлагаю вам сразу два места. Я предлагаю вам только одно — место моей экономки. Как ни странно, этот суровый, не терпящий возражений тон вызвал у нее улыбку. В глазах своей собеседницы Росс увидел вызов, однако чего в них не было, так это враждебности, словно эта женщина знала, что он не позволит ей встать и просто так уйти отсюда.

— Нет, благодарю вас, — произнесла она. — Я соглашусь на ту работу, какую рассчитываю получить, и ни на что другое.

Лицо Росса тотчас приобрело каменное выражение, способное заставить трепетать даже самого прожженного из его констеблей.

— Мисс Сидней, должен вам сказать, что вы плохо представляете себе трудности, с которыми сопряжена эта работа. Красивой женщине нечего делать среди преступников, чье поведение в лучшем случае можно назвать грубым паясничеством, а в худшем — я даже не осмелюсь сказать при вас, на какие гнусности способен этот презренный люд.