Любовник леди Софии - [20]

В коридоре было душно и шумно; здесь стоял тяжелый дух спиртного и потных, давно не мытых человеческих тел.

София прижалась к стене, чувствуя, как ее грубо толкают чьи-то плечи и локти, от чего голова ее то и дело ударялась о деревянную обшивку.

Стараясь не запаниковать, она попыталась отыскать глазами клерка, но того нигде не было видно.

— Мистер Викери! — крикнула София, однако голос ее потонул в общем гаме. — Мистер Викери!

Кое-кто из смутьянов попробовал облапить ее, чьи-то руки попытались нащупать округлости ее груди. Ткань на одном рукаве треснула, и взгляду хулиганов предстала нежная кожа плеча. София, как могла, пыталась отпихнуть от себя чьи-то грубые руки. Однако она оказалась так крепко прижата к стене, что не могла даже вздохнуть. Кто-то потянул ее за волосы, причем с такой силой, что от боли слезы брызнули у нее из глаз.

— Эй, вы, прекратите немедленно! — раздался возмущенный возглас одного из констеблей. Он пытался прийти к ней на помощь. — Живо уберите от нее руки, вы, грязные подонки!

София отвернулась от них, едва ли не прижавшись лицом к стене. Она отчаянно пыталась сделать глоток воздуха, не зная, что страшнее — задохнуться или быть раздавленной и растоптанной обезумевшей толпой. Она стояла, вдавленная в стену, и ей казалось, что ее грудная клетка не выдержит и ее раздавят.

— Уйдите от меня, — задыхаясь, молила она. — Прекратите, слышите, прекратите!

И действительно, неожиданно ее оставили в покое. Более того, она услышала, как кто-то рядом с ней крякнул, словно от боли. Растерянная, София обернулась и увидела, что сквозь волнующееся людское море к ней движется высокий темный силуэт. Сэр Росс. Взгляд его серых глаз был устремлен в ее сторону. Такого выражения на его лице ей еще не доводилось видеть — одновременно яростное и отрешенное. Не глядя перед собой, он грубо прокладывал себе дорогу сквозь толпу, не замечая, что кому-то при этом достался синяк, а у кого-то до крови оказался разбит нос.

Добравшись наконец до Софии, он, словно щитом, заслонил ее своим телом. Она со вздохом облегчения прильнула к нему, как должное принимая его защиту. Росс все еще был без сюртука, и тонкое полотно рубашки впитало тепло и запах его кожи. София стояла, прижавшись к его широкой груди, и ей был слышен рокот его голоса, когда он кричал зачинщикам беспорядков, что Ник Джентри останется в карцере, а те, кто рискнет прорваться в общественное здание, будут арестованы и их ждет в Ньюгейте тюремная камера. Его слова возымели действие. Те из буянов, кто был всего ближе к выходу, поспешили выскочить вон, не желая оказаться в Каменном Кувшине, как называлась на воровском жаргоне печально известная тюрьма.

— Дженсен, Уокер, Джи, — приказал Росс сыщикам, — отведите тех, кого вам удалось схватить, в паб напротив и заприте в тамошнем подвале. Флэгстад, вызовите подкрепление конной полиции, нужно в срочном порядке разогнать толпу. Викери, вы чуть позже составите список задержанных. А пока идите внутрь и громко, сколько вам хватит голоса, зачитайте им закон о мятеже.

— Но, сэр, я не помню наизусть точной формулировки этого закона, — испуганно возразил клерк.

— Тогда придумайте ее, — рявкнул на него Кэннон.

Эта его реплика рассмешила кое-кого из арестованных, и по всему коридору послышались смешки. Затем полисмены начали выводить смутьянов на улицу, и постепенно толчея в коридоре рассеялась.

София почувствовала, что кто-то хватает ее за юбку, и содрогнулась. Обхватив Росса руками за талию, она еще сильнее прижалась к нему. Не успела она произнести и слова, как он понял, в чем дело.

— Эй, ты! — рявкнул он на какого-то типа у нее за спиной, — живо убери от нее свои грязные лапы! Не то я тебе их мигом вырву, а заодно еще одну важную часть твоей анатомии.

За этими его словами последовал очередной взрыв хохота.

Отгороженная от опасности телом Кэннона, София не переставала удивляться, как одним только своим присутствием он сумел восстановить порядок. Казалось бы, еще несколько минут назад здесь царил полный хаос. Кэннон еще сильнее прижал ее к себе, отгораживая от напора людских тел, и София почувствовала, как напряглись мышцы у него на спине.

Она стояла, прижавшись щекой к его груди, и слушала мерное биение его сердца. Ее ноздри уловили легкий аромат его мыла для бритья, смешанный с ароматом утреннего кофе, и солоноватый запах пота. Шею ей щекотали завитки темных волос у него на груди. У Энтони грудь была гладкая, безволосая. Интересно, каково это — прижаться к по-настоящему мужской, волосатой груди? София сглотнула застрявший в горле комок и подняла глаза на темную щетину, что успела проступить на подбородке и ниже. Огромная ладонь Росса лежала у нее посередине спины, но София представила ее ласкающей ее грудь, представила, как его большой палец нежно поглаживает ее сосок.

«О Боже! — мысленно одернула она себя. — Немедленно прекрати. Не смей даже думать об этом».

Но тело ее не слушалось, наполненное какой-то странной, теплой мукой, от чего дыхание ее стало частым и поверхностным. Софии стоило немалых усилий, чтобы не прижаться к Россу еще крепче, чтобы не подставить для поцелуя губы.