— Джинни была права. А ты был против этих занятий? — поинтересовалась Изабо, с первого же шага начав двигаться в такт с партнером.
— Нет, конечно. Я боялся, что, если стану возражать, моя семья откажется от меня… — Тристан осекся, не желая рассказывать о том, как неуверенно себя чувствовал в первые дни после усыновления его Миккельсонами. — Неудачная шутка. Вечно я говорю то, что думаю.
— Честность — замечательная черта. Просто…
Изабо, не договорив, закусила нижнюю губу.
Тристан рассмеялся и закончил за нее фразу:
— Не всегда годится для делового мира. Я только имел в виду, что в любом деле есть свои нюансы, а также вещи, о которых лучше не говорить. Просто я не из тех, кто тонко подходит к проблеме.
Поддерживая Изабо, он в танце направил ее в сторону от полудюжины других пар, ближе к каменному камину, украшенному массивными рогами лося.
Она предложила:
— Давай лучше поговорим о танцах. Ты — прирожденный танцор. Думаю, мы должны использовать это при создании твоего имиджа — более утонченного. При правильном освещении в прессе…
— Изабо, ты серьезно? Снова заговорила о моем образе?
Тристану было необходимо хотя бы один вечер отдохнуть от всего этого. Всю прошлую неделю он был очень занят и чувствовал себя не в своей тарелке — особенно последние два дня, когда мог думать лишь о том, что сможет обнять Изабо, танцуя на этой свадьбе.
— Не могли бы мы прекратить деловую беседу и позволить себе просто наслаждаться этим танцем?
— Гм, конечно. Это, должно быть, очень волнующий день для тебя, ведь твоя сестра выходит замуж.
— Волнующий? — Тристан подавил смех, прижал Изабо к своей груди и прошептал ей на ухо, покачиваясь в такт музыке: — Это просто свадьба — и ничего более. Я думаю лишь о тебе.
— Постой, ведь наше присутствие здесь связано лишь с бизнесом, работой над твоим имиджем…
Тристан улыбнулся, его голубые глаза сверкнули.
Изабо шлепнула его по руке.
— Прекрати, или я организую для тебя еще десяток дополнительных пресс-конференций.
— Я ведь молчу.
— Зато твоя улыбка говорит о многом.
Он улыбнулся еще шире.
— Тристан, это непрофессионально и нечестно!
Вслед за этим восклицанием вдруг раздались громкие голоса, заглушившие музыку.
Чак и его жена Шейна о чем-то горячо ругались на краю танцпола. Двоюродная сестра Тристана Сейдж Хаммонд пыталась их успокоить.
Изабо повернулась, и Тристан почувствовал, как она напряглась, явно чувствуя себя неудобно при виде чужой семейной ссоры. Сжав ее руку, Тристан наклонил голову и сказал:
— Следуй за мной.
Изабо коротко кивнула, соглашаясь.
Он вывел ее на тропу, ведущую к бухте, где на воде рядом с эллингом покачивался гидросамолет. Где можно было побыть с Изабо наедине.
Звуки супружеской перебранки стихли вдали. Теперь было слышно лишь, как легкий ветерок шелестит в ветвях деревьев, склонившихся над водой слева от эллинга, словно часовые. Изабо чувствовала, как ее сердце бьется чаще оттого, что ее руку сжимает мозолистая ладонь Тристана, загрубевшая от работы на ранчо, привыкшая сжимать кожаные поводья.
Изабо неохотно призналась себе, что так поспешно ретировалась с места неожиданно возникшей ссоры из-за желания побыть немного наедине с Тристаном. Ей не раз, в силу своих профессиональных обязанностей, приходилось оказываться в эпицентре чужих семейных споров, что ее ни капли не смущало. Но сейчас у нее все складывалось не так, как с другими клиентами, — и виной тому был этот неприветливый, но ужасно харизматичный мужчина.
Изабо услышала, как вдалеке лает Пейдж, и обернулась через плечо, чтобы убедиться, что с ее собакой все в порядке, — та все еще наслаждается игрой со своими новыми приятелями — хаски и сенбернаром.
Изабо снова обратила свое внимание на Тристана, удивленная тем, что не чувствует необходимости, чтобы Пейдж была поблизости, а также легкостью и расслабленностью во всем теле.
А еще Изабо остро ощущала присутствие рядом Тристана — этого крупного, сексуального мужчины, который ловко умел управляться со своим ранчо и при этом танцевал так уверенно и изящно, что заставлял ее тело сгорать от желания. Оставалось лишь приветствовать это чувство, ведь прежде так много ее панических атак было вызвано негативным опытом общения с мужчинами из числа тех, которые увивались вокруг ее красавицы матери, уставшей от их ухаживаний. Некоторые из них пытались давить на Изабо.
А позже, во время учебы в колледже, у нее появился бойфренд, который хотя и не поднимал на нее руку, но буквально следил за каждым ее шагом. В конце концов Изабо пришлось пожаловаться на него, и в результате ему было запрещено судом к ней приближаться. Воистину существует много способов оставить шрам на сердце человека.
Тем не менее что-то в Тристане успокаивало Изабо. Возможно, то, что он был абсолютно честен с ней. Его порой грубоватая, но искренняя манера поведения еще больше притягивала.
Заведя Изабо в эллинг, Тристан щелкнул выключателем, и роскошное помещение осветилось неярким желтым светом ламп. Здесь стояли обитые плюшем диваны и дорогая деревянная мебель. У дальней стены выстроился ряд двухместных байдарок, над ними были аккуратно развешаны рыболовные сети и удочки. Возле эллинга покачивался на волнах пришвартованный моторный катер.
