Любовник - [2]

Но как они могут…

Вот и я в своих поисках посетил как-то подобное военное учреждение и тоже столкнулся с такой вот растерянностью, восполняемой вежливостью и улыбками и старанием помочь. Но это было уже через два месяца или даже позже, когда мы поняли, что любовник действительно исчез, что он не вернется. До этого мы говорили: наверняка он скитается где-нибудь, захваченный свежими впечатлениями, взбудораженный открывшимися ему переменами; в самом деле, что знает он о настоящем Израиле? Кроме того, мы были настолько заняты, что у нас не оставалось времени думать о нем. Ася все дни проводила в школе, заменяла ушедших в армию учителей, а по вечерам бегала на собрания всяких чрезвычайных комиссий, посещала родителей убитых или раненых учеников из прежних выпусков. Ночью возвращалась до смерти усталая, падала на кровать и мгновенно засыпала. Я тоже был загружен работой — уже в первые дни войны гараж оказался забит машинами. Несколько моих клиентов по дороге на фронт, уже в форме, поставили свои машины на капитальный ремонт, думая, что их ожидает короткая война, нечто вроде развлекательной прогулки, что отсутствие будет недолгим и за это время не мешало бы почистить головку мотора, сменить подшипники, а то и заново покрасить корпус. А через несколько дней они вернутся домой, заберут починенную машину и снова приступят к своим обычным занятиям.

Только вернулись они не так-то скоро. Гараж был переполнен машинами. А один и вовсе не вернулся. Мне самому пришлось перегнать машину к его родителям, жать им руки, бормотать слова сочувствия и отказаться, разумеется, от платы, составлявшей несколько сотен лир. За другими машинами явились жены, те из них, которые умели водить. Никогда не было у меня так много контактов с женщинами, как в те послевоенные недели. Женщины завладевали машинами и постепенно портили их. Ездили без воды, без масла, забывали посмотреть даже на датчик. Бывало, звонит посреди ночи телефон, и женский голос призывает меня на помощь. И вот я кружусь по затемненному полночному городу, пытаясь найти в маленьком переулке молодую женщину, совсем девчонку, испуганную до смерти, около большущего роскошного автомобиля, из которого выжата последняя капля горючего.

Но и эти неурядицы кончились, и жизнь начала входить в свое русло. Мужчины возвращаются из армии, бродят по утрам в одежде цвета хаки и в тяжелых ботинках, ходят в лавки за продуктами, взгляды их затуманены, словно их контузило в голову, даже речь слегка нарушена. Они являются в гараж, забирают машины, а оплату задерживают. Наступила тяжелая зима. Пасмурно, непрерывно идет дождь. По ночам нас все больше и больше одолевает бессонница. Мы просыпаемся посреди ночи, слышим за окном раскаты грома, видим вспышки молний, плетемся в уборную, включаем на минутку радио. Так я обнаружил, что и Дафи страдает бессонницей. Мысль об исчезнувшем любовнике снедала нас все сильней. Почти тоска по нему… где же он все-таки? Ася в беспрестанном беспокойстве, срывается на каждый телефонный звонок. Не говорит ни слова, но я ловлю ее взгляд…

Утром по дороге в гараж я стал сворачивать со своего обычного пути, проезжаю мимо Нижнего города, смотрю на дом бабушки, надеясь заметить какой-нибудь след, поглядываю на закрытые ставни, с которых облупилась краска, иногда даже оставляю машину на стоянке, забегаю в запущенный подъезд, подхожу к сломанному почтовому ящику, повешенному кое-как, чтобы посмотреть, нет ли там письма или какой-нибудь записки для него или от него.

Разве можем мы оставить его на произвол судьбы, забыть о нем, ведь кто еще, кроме нас, заметил бы его исчезновение?

Дафи

Дафи, дорогая, считай, и эта ночь прошла, смирись, бедняжка, не доводи себя до слез. Знаю я тебя, знаю, как ты воешь под одеялом. Если слишком уж стараешься уснуть, все начинает действовать на нервы. Легкий храп мамы или папы, шорох автомобилей на шоссе, ветер, заставляющий скрипеть жалюзи в ванной. Ты надеялась, толстуха, что сегодня обойдется, но нет, и эта ночь будет без сна. Ничего не поделаешь. Хватит, нечего переворачивать и взбивать подушку, расслабляться и замирать без движения. Не притворяйся спящей. Бессонницу не обманешь. Ну-ка, открой глаза, поднимись, присядь на кровати, зажги свет и подумай, как убить время, оставшееся до утра.

Уже после обеда я знала, что ночь не пройдет гладко, что не удастся мне уснуть. Странное дело, но у меня было предчувствие. Тали и Оснат пришли после обеда и сидели у меня до вечера. Было весело, мы смеялись, болтали, сплетничали. Сначала об учителях, но в основном о мальчиках. Оснат совсем ненормальная. Это началось сразу после летних каникул, никакие высокие материи ее не интересуют, только мальчики. Каждые несколько недель она в кого-нибудь влюбляется. По самые уши. Чаще всего в мальчишек из одиннадцатого или двенадцатого класса, а они даже не подозревают, что в них влюбились. Но это не мешает ей создавать из каждой любви увлекательную историю. Я люблю ее. Некрасивая, тощая, в очках, а язык острый как бритва. Тали и я просто умираем со смеху от ее рассказов. Такой шум подняли, что папа заглянул посмотреть, что случилось, но сейчас же закрыл дверь, увидев Тали: сбросив туфли, сняв свитер, она валялась на моей кровати в расстегнутой кофточке, с распущенными волосами. Куда бы она ни пришла, сразу же раздевается и залезает в чужие кровати. Совсем разболтанная. Зато настоящая красавица и хорошая подруга.