Любовник № 1, или Путешествие во Францию - [26]
Офелия тоже иногда бывала на светских тусовках. Не теряя надежды встретить продюсера, который обеспечит ей карьеру в шоу-бизнесе, она пробивалась на приемы. Но стоило ей появиться на пороге с решительной улыбкой, как продюсеры бежали от нее в соседнюю комнату. Она в своей накидке распугивала людей во время коктейлей, появляясь в наиболее людных местах и предлагая билеты на прустовские чтения или проект организации поэтического центра не автостоянке. Оказавшись на очередном сборище в одиночестве, Офелия высматривала новые жертвы среди вновь прибывших гостей. Люди собирались группами. Она просачивалась в них, бросая загадочные фразы.
Однажды вечером она нос к носу столкнулась с Дэвидом, который разговаривал с Жаном Руайомом, своим будущим издателем. Старые знакомые пристально посмотрели друг на друга. Дэвид хотел с ней заговорить, но побоялся новых неприятностей. Офелия, не желая сдаваться, отвернулась. Испытывая угрызения совести, Дэвид обратился к Руайому со словами:
— Я хотел бы представить вам свою знакомую.
Издатель потянул Дэвида за плечо и проворчал:
— Прошу вас, только не эту сумасшедшую!
Уходя, Офелия громко произнесла:
— Неблагодарность и хамство всегда рядом!
Через десять минут трое главных действующих лиц столкнулись в другом салоне. Молодая женщина бросила издателю:
— Это я создала Дэвиду имя. А вы его подобрали, подонок!
Руайом поспешил в гардероб. Через два дня Дэвид получил неприятное письмо от Офелии, которая упрекала его в измене; ее карьера в Нью-Йорке не сдвинулась с мертвой точки, несмотря на свои связи и состояние, Дэвид даже пальцем не пошевельнул ради нее. Она приложила к письму пачку фотографий, которые он мог бы показать продюсерам — если желает искупить свою вину. Дэвид роздал фотографии. Но ответ всегда был один:
— Нет, только не она! Мы ее знаем!
И американец мысленно произносил: «Хам»!
В начале июня Дэвид получил приглашение на вечер, посвященный женщинам-творцам, спонсором которого являлся один модный иллюстрированный журнал.
«XXI век будет феминистским» — значилось в шапке приглашения. Затем шел список женщин кинорежиссеров, скульпторов и писательниц, получивших премии в нынешнем литературном сезоне: Франсуаза Ф. («Я скучаю на кухне»), Эммануэль де П. («Я и мое смятение»), Жанна Ж. («Хочу оргазма»). На вкладыше объяснялось, почему организаторши — ради игры слов — выбрали слово «созидательницы» вместо отягченного политическим и лингвистическим мачизмом «создатели».
Вечер проходил в Национальном храме книги при поддержке министерства культуры. Раскрашенный фасад здания представлял собой огромную белую страницу, на которой были разбросаны подписи великих французских писателей. Надпись в холле на стене вопрошала посетителей: «А что если демократия — это книга?» На фреске были изображены различные книги: по истории, математике, информатике, ботанике, поэзии, политике, о театре, комиксы, издания по искусству, по кулинарии и тысячи других книг, шедшие разноцветной вереницей. На прилавках-витринах лежали брошюры и справочники: по литературным премиям, по книжным ярмаркам, конкурсам, новеллы, пособия для писателей моложе тридцати лет, справочник фонда социального обеспечения для авторов старше шестидесяти.
В актовом зале женщины-созидательницы с бокалами встречали гостей. Посещение светских вечеров способствовало формированию у Дэвида более демократичного стиля в одежде. В светлых брюках и футболке, он бродил с бокалом по залу, задавал вопросы, улыбался гостям, которые видели его по телевизору. Красивая женщина с бритой головой призналась ему, что очень смеялась над тем, что его поразило во Франции. Две шумные постановщицы видеофильмов, с крашеными волосами и в рваных кожаных куртках, завоевавшие известность своими работами о современном упадке нравов, переходили от одной группы к другой с миникамерой. Бледная юристка размышляла о том, как бороться с дискриминацией женщин. Ее собеседники мужчины соглашались с ней.
За ужином Дэвида посадили справа от облаченной в черное дамы искусствоведа. Он стал расспрашивать ее о последних тенденциях в современном творчестве, но та оторопело смотрела на него. Затем, ни слова не сказав, отвернулась. Сидевшая слева толстая двадцатипятилетняя, скорее симпатичная, девица в мужской куртке привлекала всеобщее внимание из-за скандала, вызванного ее романом «Хочу оргазма». С тех пор как один слабоумный депутат, не пользовавшийся особым влиянием, заявил в одной из провинциальных газет, что следует запретить такую похабщину, в прессе началась неистовая кампания против цензуры. Жанна Ж. считала себя символом художественной свободы, находящейся под угрозой. Она утверждала:
— Я работаю импульсивно. Когда я пишу, мне хочется выплеснуть тонны всего такого.
Подливая ей вина, Дэвид внимательно слушал, он дал себе слово как можно скорее прочесть этот роман. Жанна продолжала:
— Буржуи достали меня своим классовым искусством. Я хочу показать, что современная девчонка хочет спать с парнями, целоваться и бросать их. Я за сверхпровоцирующую литературу, затрагивающую темы секса, написанную классным языком…
Бенуа Дютёртр – правнук одного из президентов Франции, стремительно набирающий популярность французский писатель, автор десятка романов и повестей, а также эссе, породивших длительную полемику. Один из его ранних романов был отмечен Миланом Кундерой, который с тех нор пристально следит за его творчеством.В маленьком романе «Клиент всегда прав?» мобильный телефон, полученный преуспевающим журналистом на Рождество, неожиданно становится для него источником множества проблем. Журналист теряет покой и сон, ему кажется, что он угодил в тенета громадного заговора мощной корпорации, направленного против рядового потребителя.
Бенуа Дютёртр – правнук одного из президентов Франции, стремительно набирающий популярность французский писатель, автор десятка романов и повестей, а также эссе, породивших длительную полемику. Один из его ранних романов был отмечен Миланом Кундерой, который с тех нор пристально следит за его творчеством.Новый роман Дютётра «Бунтарка» (2004) блестяще подтверждает виртуозное умение писателя балансировать между современной притчей и публицистическим репортажем. При этом динамика сюжета, наблюдательность и остроумие автора заставляют читателя неотрывно следить за развитием сюжета, неожиданными эскападами героев, кажется сошедших с телеэкрана.
Бенуа Дютертр — правнук одного из президентов Франции, стремительно набирающий популярность французский писатель, автор десятка романов и повестей. За творчеством этого автора с большим интересом наблюдает Милан Кундера, который считает его одним из самых ярких представителей нового поколения. Роман Дютертра «Любовник № 1, или Путешествие во Францию» получил в 2001 году премию «Медичи».Новый роман Бенуа Дютертра «Девочка и сигарета» — это история, произошедшая в кафкианской бюрократической вселенной, где все, как один, борются с курением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Один из самых ярких дебютов в скандинавской прозе последних лет, «„Сто лет одиночества“, какими их мог бы написать Эрленд Лу», роман «Мускат» молодой норвежской писательницы Кристин Валла рассказывает романтическую историю Клары Йоргенсен, которую снедает неутолимая тяга к странствиям. На островке у побережья Венесуэлы и в провинциальном университете высокогорного городка она ищет свою настоящую любовь — и находит.
Два новейших романа одного из самых ярких авторов немецкоязычной «новой волны» Даниэля Кельмана, автора знаменитой книги «Время Малера», — философский триллер «Последний предел» и искусствоведческая трагикомедия «Я и Каминский», один из главных немецких бестселлеров 2003 года.