Любовница президента, или Дама с Красной площади - [47]

Я правильно понял? Это он — человек из наших спецслужб в посольстве в Москве? А работа врачом — ширма для его истинной должности? Я бы, конечно, предпочел, чтобы он выражался яснее, но не может же он — и это совершенно очевидно — сказать мне: дорогой друг, я офицер итальянской секретной службы в Москве, у меня имеется информатор в КГБ, анонимное письмо действительно связано с шантажом по отношению к Президенту, вы организовывайте бегство Наташи, мы вас защитим, мы вам поможем…

Если нашим спецслужбам все известно, они не оставят Наташу в покое, не дадут ей сгинуть в безвестности. Они захотят допросить ее. Вряд ли им представится когда-нибудь еще такой случай проникнуть в секреты кремлевской жизни. И я представляю себе страшную картину, которая заставляет меня содрогнуться: мы с Наташей, ища спасения, вынуждены метаться по всему миру, а нас преследует не только КГБ, но и ЦРУ, итальянские, английские, французские, немецкие спецслужбы…

У меня постепенно развивается мания преследования. Повсюду мне мерещатся следящие за мной агенты, условные знаки, подслушивающие устройства. Кто мне может гарантировать, что я поступаю правильно? Кто может вдохнуть в меня вновь спокойствие, уверенность в своих силах, столь мне необходимые, чтобы помочь Наташе скрыться? Если бы у меня был святой заступник, я пошел бы в церковь поставить ему пару свечей.

Однако у меня есть одна «святая», святая женщина, которой я могу принести пару коробок печенья. Это Ольга Васильевна. Поеду к ней, чтобы она взяла меня под свое покровительство и защиту.

Ей не надо даже звонить по телефону: она всегда дома. Сидит у себя среди кип газет, коробок с сувенирами и разными памятными мелочами, валяющихся повсюду в беспорядке забытых книг — на полу, на стульях, под столом. Думаю, она иногда съедает кусочек сыра и выпивает чашку-другую чая, и этого ей вполне достаточно. Она не обращает внимания на беспорядок, не заботится о том, что на ней надето, не возмущается, если не приходит навестить ее сын. «Ему надо думать о своей жизни, у него свои трудности», — оправдывает она его. Терпеливо переносит старческие недуги, живет совершенно одна — она двадцать лет как овдовела, у нее нет ни братьев, ни сестер, единственную компанию ей составляет горшочек с геранью, которую она заботливо поливает. Не знаю, как она проводит время, что делает днем, но никогда ни на что не жалуется. Может быть, она часами раскладывает пасьянсы и изучает гороскоп, найденный в какой-нибудь старой газете. Жизнь не уготовила ей никаких особых сюрпризов, но она — живое воплощение душевного покоя или смирения, которые мне приходилось встречать, по-моему, только здесь, в России.

— Ну, как идет твой роман? — спрашивает она первым делом, приготавливая чай, открывая коробку с печеньем, что я принес, и доставая из буфета леденцы, которые лежали там, наверно, не один год.

— Замечательно, — отвечаю я.

— По твоему виду этого не скажешь. Ты выглядишь, мой дорогой мальчик, каким-то пришибленным.

— Слишком много причин для беспокойства. Только ты можешь вернуть мне уверенность в собственных силах.

— Это не так легко. Но я могу предложить тебе чаю с печеньем.

— Ольга, — говорю я, — ты почти колдунья, умеешь составлять гороскопы, гадать на картах. Почему бы тебе не помочь и мне?

— Я готова это сделать. Но как?

— До того, как встретиться со мною, моя возлюбленная имела любовника. Женатого мужчину. Они были вместе очень долго. Если я тебе дам даты их рождения, ты сможешь сказать мне что-нибудь об их отношениях? А также об отношениях между ними и его женой? И между его бывшей любовницей, которая ныне стала моей подругой, и мною?

— Вот уж не думала, что ты веришь звездам.

— Сам не знаю, верю ли я в них. Но мне необходимо во что-то верить.

— Ну, раз так, то попробую, — отвечает Ольга Васильевна, и глаза у нее горят от волнения.

Она записывает на листке даты рождения.

— Хорошо. Значит, он — Рыба, а его жена — Козерог, — комментирует Ольга.

Берет тяжелую толстую книгу.

— Это книга эфемерид, — объясняет она. — Тут можно найти все.

Потом долго молчит. Чертит какие-то круги, углы, множество пересекающихся прямых линий. Потом продолжает уверенным тоном:

— У него Солнце на десятом градусе знака Рыб. Луна — планета бессознательного, иррационального — в знаке Льва. Меркурий — планета ума и рассудительности — на двадцать восьмом градусе Водолея. Венера — планета эмоциональности и любви — на двадцать пятом градусе Козерога. Марс — планета агрессивности — на двадцать седьмом градусе Рака. У его жены Солнце на тринадцатом градусе Козерога. Луна — в знаке Стрельца, Меркурий — на двадцать первом градусе Стрельца, Венера — на двенадцатом градусе Водолея, Марс — на девятнадцатом градусе Козерога.

— И что же это означает?

— Это означает прежде всего то, что в этой супружеской паре силой обладает женщина. У него, у мужа, Марс находится в знаке Рака. Два самых слабых знака Зодиака это Рак и Рыбы. Он — Рыба с планетой агрессивности Марсом в знаке Рака. Особенно для мужчин это означает недостаточную способность подчинять себе других, навязывать свою волю и склонность посредничать, искать компромиссы, союзников. А также подчиняться чужому влиянию, уступать. Ну как, подходит?