Любовная западня - [95]

— Фрейзер! — тихо сказала она. — Я расскажу, что случилось со мной, а ты слушай внимательно…

Когда Кейти закончила свой рассказ, именно Фрейзер сделал первое движение. Он аккуратно расстегнул ее кофту и осторожно стянул лифчик. С той же осторожностью Фрейзер взял тугой сосок в рот. Он долго ласкал его языком, время от времени нашептывая Кейти слова о том, как замечательно пахнет ее тело.

Потом они раздели друг друга. И Кейти стала целовать его грудь, постепенно опускаясь все ниже и ниже. Она ни разу не остановилась, чтобы перевести дыхание. Плоть Фрейзера была ей приятна. Без всякого смущения Кейти взяла ее в рот. Фрейзер был таким же, как и она сама — красивым и чувственным. Вместе они вновь откроют для себя радость обладания другим человеком, которую отняли у них те, кто обесценил красоту этого наслаждения…

Потом они долго лежали обнявшись, и пот блестел на их прекрасных телах, и на душе у обоих было легко и спокойно.

После этого Кейти больше не ходила на свидания с незнакомцами. Она встречалась с Фрейзером до тех пор, пока он не закончил свою программу и не уехал на учебу в Норвегию. Но к этому времени она уже излечилась от своих сексуальных травм.

Пожалуй, из трех девушек только Тимбер не могла справиться со своим прошлым: слишком велико было пережитое ею потрясение. Возможно, из-за этого она так безжалостно дразнила молодых людей и так отчаянно флиртовала с ними. В отличие от Кейти Тимбер наслаждалась этой игрой; в отличие от Франчески она заставляла мужчину поверить, что в конце концов достанется ему, если только он сделает все как надо.

Тем не менее Тимбер тоже ни с кем не вступала в серьезные отношения. Возможно, из-за того, что по сравнению с Джеймсом Фортсоном большинство мальчиков из колледжа казались ей грубыми и незрелыми. Возможно, в этом были виноваты ночные кошмары, в которых ей являлся Вулф Рэгленд.

После одного из таких кошмаров Тимбер решила поговорить обо всем с Джейсоном.

— Пан, вы можете со мной поговорить? — спросила она, подойдя к преподавателю поэзии. Тот как раз возился с купленным сегодня на выставке наброском. Письменный стол Джейсона всегда был завален бумагами, но в остальном в его большой, светлой комнате всегда царил идеальный порядок — не чета тому, что творилось в комнатах у девушек. Наверное, именно поэтому они всегда здесь и собирались.

— Ммм… — Джейсон вытащил изо рта нож, который до этого держал в зубах. — Об искусстве? Что вы думаете о Джексоне Поллоке?

— Я думаю, что это похоже на черных муравьев, расползшихся в разные стороны по белой бумаге. Тысячу извинений! — увидев поднятые брови Джейсона, воскликнула со смехом Тимбер. — Но вы знаете, как я отношусь к абстракционистам. По-моему, они громкими фразами просто прикрывают недостаток творческой дисциплины.

— Ну-ну! — спокойно сказал Джейсон и отложил нож, собираясь уделить все свое внимание устроившейся на его кровати девушке. — У нас формируется четкое представление о тенденциях в современном искусстве. Я думаю, первую стадию — «Я не очень разбираюсь в искусстве, но знаю, что мне нравится» — вы уже прошли.

— Благодаря вам, — с усмешкой сказала Тимбер. — Но я пришла не для того, чтобы спорить об искусстве. Я снова стала видеть сны о Вулфе. — Она повернулась и с беспокойством посмотрела на Джейсона. — Это мешает мне, Пан: я целую парня и вижу Вулфа. А что касается снов… — Тимбер содрогнулась. — Они ужасны. Он сначала лежит мертвый, а потом встает, подходит и начинает меня хватать, и я вижу кровь в тех местах, где он прикоснулся ко мне… О Господи! Мне нужно лечиться. Может быть, мне стоит пойти к психиатру?

— Прежде чем вы это сделаете, я хочу, чтобы вы попробовали еще одно средство. — Джейсон протянул ей руку. — Пойдемте со мной. Я знаю, что ваш день рождения еще только через неделю, но хочу, чтобы вы получили подарок прямо сейчас. — Они поднялись по лестнице и подошли к комнате, выходящей в сад. — Я договорился с Лилой насчет этой комнаты. У нее будет особое назначение. Кое-что специально для вас. А теперь закройте глаза.

Тимбер послушно закрыла глаза, и Джейсон, распахнув дверь, втолкнул ее в комнату.

— Теперь вы можете посмотреть.

— Ч-что это? — Увидев мольберт и ящик с кистями и красками, Тимбер рассмеялась. — Пан, вы очень хорошо знаете, что я просто балуюсь живописью. Вы знаете, что у меня ничего из этого не выйдет.

— Я знаю, что вы довольствуетесь занятиями в колледже, на которых рисуете то, что вам говорят. И кроме того, довольствуетесь созерцанием работ других художников. Ну, я думаю, настало время проявить скрытый в вас талант. — Тимбер недоверчиво взглянула на него. — Да, талант. Не спорьте. Питер тоже так считает. Он говорит, что у вас есть задатки художника. Вы смотрите на жизнь третьим глазом, который у художника в сердце.

Тимбер протянула руку к мольберту:

— Питер так сказал?

— И не один раз. — Джейсон поднес ее изящные пальцы к губам. — Он считает, что это руки настоящего художника. Я тоже так считаю. — Он назидательно поднял палец. — Забудьте то, чему вы учились на занятиях: пусть кистью водят ваша страсть и ваше сердце.

— Я… я не понимаю, какое отношение это имеет к снам, о которых я вам говорила.