Любовь заказывали? - [27]

– Кто приехал? – поинтересовался он.

– Двое. Один высокий, спортивный. Лицо злое. Второй – небольшой, полный, в очках, глаза противные. Гном комплексующий.

Глеб аж вздрогнул: не такое уж детальное описание дала девушка, а юрист фирмы, сначала нанявшей Аньку на ее работу, а потом произведшей с ней окончательный расчет, предстал как живой.

– На чем они прикатили? – спросил он.

– На джипе импортном. У них ружья.

– Охотничьи?

– Короткие. С толстыми стволами.

«Понятно, – сделал вывод Глеб. – Помповики тоже относятся к охотничьим стволам, но охотятся с их помощью, как правило, на людей».

– Они сразу к твоему дому пошли, – расстроенно продолжила Майка.

– Не волнуйся. Даже если они за мной – лес велик.

– У них – собака, – выдохнула женщина.

А вот это уже серьезно. Очень серьезно, с учетом того, что собачий лай дважды прорезался в напоенном запахом смолы и грибов воздухе.

– Все, Майя, – принял решение Глеб. – Тебе – туда. – Он показал рукой на натоптанную лесную дорожку, шедшую в городок в обход Большой Болотины.

– Я останусь с тобой!

– Да ну! – усмехнулся Железнов. – Поразил-таки московский бизнесмен сердце сельской красавицы?

– Об этом мы потом поболтаем, – сверкнула глазами Майка.

– Вот именно. Потом. – Тон Глеба был спокоен, но женщина сразу сникла: в таких эпизодах – и сейчас, и, может быть, в дальнейшем – решать не ей.

Эх, было бы только это дальнейшее!

– Жалеешь, что меня тогда прогнала? – улыбаясь, спросил Глеб.

– Жалею, – просто ответила она.

– Ничего, наверстаем, – пообещал он, но жесты его словам совершенно не соответствовали. Он развернул Майю в нужном направлении и слегка подтолкнул. – Не останавливайся, не кричи. Никому ничего не рассказывай. Через два часа я буду у тебя.

– Они тебя убьют! – остановилась и почти закричала Майя. Он закрыл ей рот ладонью и приказал:

– Вперед!

И строптивая Майка послушалась. Не оглядываясь, побежала в сторону городка. Несколько секунд – и она скрылась за ельником.

Вот теперь надо подумать о себе.

Глеб думал, что легко обманет городских киллеров, из которых один был и вовсе садист-недобиток. И просчитался.

Хорошо читал лес не только наемный профессионал, но и сам юрист, шедший по следам – а как во мху пройти бесследно? – не хуже их пса, натасканного спаниеля.

Железнов, стараясь не терять противника из виду, точнее – из слуха (толстяк ходил все-таки шумновато, хотя новичком в лесу явно не был), скоро вышел на сухое место. Ельник был плотный, Глеб ловким ужом вбуравливался между колючих веток.

Он бы ушел от них, используя скорость, и потом затаился. Если б не собака.

А так – рано или поздно догонят. Толстяк, конечно, отстанет, а профессионал – нет. Мелькнула мысль – дождаться, когда, отстав, юрист останется один, сделать большой круг и взять его в заложники.

Но от идеи пришлось отказаться. Потому что после часа погони юрист не выказывал признаков усталости, только шумел больше, чем второй.

Хуже того – они его догоняли!

Глеб так кичился своим таежным прошлым, что упустил из виду некоторые моменты. А именно: хорошую подготовку можно получить и в спортзале, и на соревнованиях по спортивному ориентированию. И на войне, например, гоняя партизан по «зеленке» или унося от них ноги.

Вот это он упустил. «Общелесная», если так можно сказать, квалификация его потенциальных убийц была не хуже, чем у него самого. А может, и получше: уже дважды над его головой, сбивая ветки и хвою, проносились смертоносные картечины.

Он вдруг понял, что обманул Майку. Не встретятся они через два часа. Рано или поздно охотники его догонят.

И тогда он свернул к Большой Болотине.

Тут было две проблемы: первая – довольно длинный открытый участок, где когда-то на его пути встал волк. Или волчица?

Здесь его вполне могли подстрелить.

Если же удастся проскочить открытое место и выскочить на древнюю гнилую гать, то восемьдесят из ста, что он навсегда останется в вязкой зыбучей трясине. Гать с тех пор вряд ли стала крепче.

Однако двадцать шансов из ста – это не ноль. И он из последних сил рванул к гати.

На открытом месте преследователи успели выстрелить дважды. Первый заряд ушел в сторону. Две картечины из второго чуть зацепили Глеба, впрочем не став помехой для его движения.

Он бежал к гати как к спасению. Если бы сейчас на его пути встал медведь-шатун, это его ни на миг бы не остановило. Звери за спиной были во сто крат опасней.

Вот и гать.

Оказалось, ничего не забыл: ни одного поворота, ни одного провала. Так боялся тогда, что память запечатлела словно на кинопленку, причем почему-то – черно-белую.

Преследователи тоже ступили на полусгнившие бревна гати, но она петляла среди чахлой болотной растительности, и новых выстрелов не было: наверное, берегли патроны. А может быть, судя по подготовке, и знали, что войти на гать можно, а выйти с другой стороны – нет. Так чего торопиться?

Осклизлые черные бревна «дышали» под мягкими шагами Глеба, норовя разойтись там, где скреплявшие их скобы совсем перегнили.

Вот и первый провал. Он и тогда был провалом. Его можно перепрыгнуть – что опасно: неудобно разбегаться, к тому же – скользко. А упадешь в бурую жижу – не выплывешь и не встанешь. Потому что в ней ни плыть, ни стоять невозможно.