Любовь за гранью. Маскарад смерти - [5]

– И как?

– Красота неописуемая. Только пешком далеко идти. У меня велосипед есть, на машине туда не проедешь. Возьмешь, когда надо…

– Спасибо, возьму обязательно.

– Заходи в гости.

– Я пироги печь не умею.

Они засмеялись.

– Велосипед у нашей калитки оставлю.

Она ушла, а Лина тяжело вздохнула, загадок становилось все больше и ни одного ответа.

Лина раскрыла чемодан, достала потертые джинсы и легкий свитер, простенький – как раз для походов по лесу. Вначале сходит к шефу местной полиции и попросит у него номер телефона Влада, а затем к озеру. Возможно рисование немного отвлечет от мрачных мыслей и непереносимой тоски. Она быстро оделась и посмотрела на свое отражение в зеркале. После смерти отца Лина ужасно похудела, свитер болтался на ней, как на вешалке. Джинсы то и дело соскальзывали на косточки бедер. Разозлившись, заправила футболку в штаны и те наконец-то перестали сползать, собрала волосы в хвост на затылке. Её огненно-рыжие космы ей не нравились. В моде всегда были блондинки, но ни один парикмахер не брался за эту шевелюру. Ей говорили, что блонд точно не получится. Она попыталась придать другой оттенок, но краска не бралась на толстые кудряшки и черт с ними. Подумала про косметику, но решила, что и так сойдет. Кому это нужно здесь?

Лина прихватила сумочку и вышла на улицу. Довольно прохладно, она слегка поежилась, вспоминая, где находился полицейский участок, бросила взгляд на машину, но все же решила пройтись пешком. В кармане сердито затрещал сотовый.

– Лин? Как дела? Как добралась? Почему не звонишь?

Саша старался быть сдержанным, но в его голосе слышались нотки нетерпения и тоски, а также обиды.

– Все хорошо, добралась без приключений, сейчас осваиваю местность и аборигенов.

– Когда собираешься на Родину?

– У меня здесь еще дел по горло. С домом надо разобраться, но чувствую, что так быстро и легко мне это не удастся, отец и в самом деле продал его.

– Кому?

– Так, одному неуловимому типу. Я его пытаюсь найти, вот сейчас вся в поисках. Ладно, Саш, мне, правда, надо бежать. Чем быстрее управлюсь, тем быстрее вернусь. Как статья продвигается?

– Да продвигается, не волнуйся, мы с Лидкой хорошо справляемся. Значит, ты там еще задержишься, – это был не вопрос, а утверждение.

– Да, но ненадолго.

– Ты что-то узнала?

– Да так, кое-что…

– Будешь копаться, я тебя знаю.

– Попытаюсь, только вряд ли мне что-то удастся, аборигены не больно разговорчивы.

– Сомневаюсь, у тебя и мертвый заговорит.

– Все, Сашка, пока, я уже пришла. Давай, я позвоню тебе.

– Угу, пока, будь осторожна со своими аборигенами.

Лина отключила сотовый и решительно открыла свежевыкрашенную дверь полицейского участка.

Довольно пусто здесь, тихо, не то, что у неё в городе. Дежурный дремал у телефона, он её даже не заметил. Лина прошла к кабинету, где довольно большими буквами было написано: «ОФИЦЕР».

Ради приличия постучалась.

– Войдите, открыто.

Лина толкнула дверь и вошла в небольшое помещение, заваленное папками и бумагами, разбросанными по столу и даже по полу. Среди всего этого бардака виднелась седая голова офицера, с трудом различимая из-за груды макулатуры. Он приподнялся и посмотрел на неё из-под толстых стекол очков.

– Добрый день, пани. Чем могу быть полезен?

– Здравствуйте, мне сказали, что у вас я могу получить номер телефона господина Воронова.

Полицейский ухмыльнулся, а затем фыркнул.

– Я не справочное бюро, пани… э.

– Градская, я дочь покойной Крестины Лифшиц – Ангелина Градская.

– Так вот, пани Градская, мне очень жаль, но я не раздаю номеров телефонов.

Она разозлилась, он даже не представился, просто отослал куда подальше, не особо церемонясь.

– Значит, так, офицер, как вас там! Я не намерена слушать ваши глупые отговорки. Если вы хотите, чтобы в прессе было все до мельчайших подробностей описано о вашей деревеньке, включая поведение местной власти, то продолжайте в том же духе. А я, когда вернусь в Россию, постараюсь испортить ваши туристические отношения с нашей страной и поверьте, что сделаю это с превеликим удовольствием.

Лина подошла к столу и нагло уселась на краешек, сметая на пол несколько папок.

Офицер тут же выпрямился, поправил очки и задумчиво почесал подбородок.

– Мое имя Алек Андрушевич. Я шеф этой жандармерии. Вы напрасно обиделись.

– Мне нужен ваш неуловимый хозяин, – похоже угроза возымела действие. Вот так тебе напыщенный индюк.

– Мой отец продал господину Воронову дом. Я хочу узнать подробности этой сделки и не выйду отсюда до тех пор, пока вы не дадите мне номер телефона, по которому я могу связаться с этим вашим неуловимым спонсором.

Алек переложил стопки бумаг из стороны в сторону.

– Прямого номера у меня нет, но вы, наверняка, сможете получить его у секретаря, через которого я связываюсь с ним.

– Извольте… я вся во внимании.

Минутой позже Алек вежливо провожал меня из участка. Когда мы проходили мимо кабинки дежурного, шериф стукнул по столу кулаком, с такой силой, что молодой жандарм чуть не свалился со стула и тут же вскочил.

– Я с тобой позже разберусь, – зло зашипел шеф, это звучало довольно смешно в устах маленького полненького человечка, дежурный был выше его на добрые две головы. Но, тем не менее, тот побледнел и тут же схватился за папки, создавая видимость работы.