Любовь в изгнании / Комитет - [5]
Нет, хватит! Еще раз остановись и подумай. Что ты хочешь этим доказать? Что она подчинила детей своей воле? Пусть так! Но где был ты? Почему не приложил больших усилий к тому, чтобы сблизиться с ними? Не в том ли дело, что тебя никогда не было дома, что ты пропадал либо в редакции, либо в Социалистическом Союзе[3], либо за границей?.. И в чем конкретно ты ее упрекаешь?.. И причем здесь история с парикмахером? Какое она имеет отношение ко всему этому? Ты ищешь причину, истоки случившегося, ошибки, допущенные тобой и ею. Но ведь дело-то совершенно в другом!
Неожиданно я увидел в лобовом зеркале свое лицо, мрачное, потерянное, и поспешил отвести глаза. Нет, хватит ворошить прошлое! Тем более здесь, в этом чудесном месте, таким светлым солнечным утром. Сегодня я не поддамся этим бесконечным воспоминаниям, которые тянутся одно за другим, и в каждом из них Манар, заслоняющая собой все остальное. Сегодня не хочу! А если даже тишина этого леса не спасает меня от них, то прочь отсюда!
И я включил мотор.
Когда я вошел в холл гостиницы, пресс-конференция еще не началась. Два сдвинутых вместе стола и три стула должны были служить трибуной для выступающих, а из трех десятков стульев, поставленных рядами в зале, было занято не более шести-семи — журналисты сидели молча, и было похоже, что они пришли сюда, как и я, потому что не нашли себе другого занятия. Да и кому было приходить? Кого это волнует здесь или в любом другом месте? Кто заинтересуется пресс-конференцией, устраиваемой комитетом под названием «Международный комитет врачей по правам человека против нарушения прав в Чили»? Какая Чили и какие права?! Кончилось то время, когда ужасались истреблению тысяч людей на стадионе в чилийской столице. Кончилось время, когда проливали слезы но убитому солдатами Альенде. Он погиб три года спустя после смерти Абд ан-Насера. Против Насера вели борьбу, обзывая его диктатором. Но Альенде-то был избран путем выборов! Сказал волк ягненку: если бы ты не взбаламутил воду, потому что ты диктатор, то я взбаламутил бы ее, потому что ты демократ. Так и этак быть тебе съеденным. А кто сейчас вспоминает Пабло Неруду?.. Не припомню, чтобы я хоть раз увидел его имя в наших газетах после того, как он умер десять лет назад, умер от горя в дни военного переворота в своей стране. Его заставили умолкнуть окончательно, чтобы он перестал петь, чтобы не говорил таких слов: «На берегах всех стран звучит мой голос, потому что это голос тех, кто молчит, потому что все, кто не умеет петь, поют сегодня моим голосом».
В дни моей юности я постоянно читал стихи Неруды в наших газетах. В те времена газеты писали, что победа народа в любой стране — это вклад в нашу свободу. Мы оплакивали тогда Кваме Нкруму и Патриса Лумумбу, а по каирскому радио звучали песни в честь героев Порт-Саида, Алжира, Малави. Одни народы подавали весть другим, битвы прорастали цветами. Да, и битвы дают жизнь цветам! Я вспоминаю одного друга тех лет — в глазах его блестели слезы, когда он читал нам поэму «Дети в моей стране умирают от голода, а рыбы в море пьют кофе». Сейчас никто над этим не плачет. Никто не ужасается, когда хозяева мира топят кофе в океане или давят катками горы яиц. Люди мыслят рациональней, чувства поостыли. Глаза слезятся лишь от долгого сидения перед телевизором. В том числе и ваши глаза, лицемеры, с вашим международным комитетом врачей!
В моих руках была брошюра, взятая наугад из стопки брошюр на столике, возле входа в конференц-зал. Я перелистал страницы. Трибуна все еще была пуста, несмотря на то что время открытия пресс-конференции давно наступило. Я пробежал глазами по строчкам: способы пыток в чилийских тюрьмах, все те же, уже описанные в предыдущих бюллетенях комитета по Чили и другим странам Латинской Америки, по странам других континентов. В Чили более всего распространены пытки электрическим током: по телу человека, привязанного к железной кровати и накрытого клеенкой, водят электродом. Это причиняет нестерпимые муки, последствия которых дают себя знать потом в течение нескольких лет. Применяют также способ, именуемый «игла»…
Заслышав шум в зале, я поднял глаза от брошюры — к трибуне направлялся высокий седой мужчина. Усевшись за стол, он обвел глазами полупустой зал. Во взгляде его не выразилось ни малейшего удивления. Он начал говорить, и по его английскому я догадался, что он либо немец, либо какой-нибудь скандинав. Он представился как Мюллер, врач по профессии. Извинился за опоздание и обещал объяснить причину позже. Сообщил, что комитет, который он представляет, объединяет врачей-добровольцев из разных стран и ставит перед собой задачу защиты прав человека в целом, но главным образом в области здоровья и медицины. В Чили комитет столкнулся с очень серьезными случаями нарушения прав политзаключенных, число которых составляет несколько тысяч. Он начал приводить примеры, рассказывать о пытках заключенных электричеством, лишением сна, о сексуальных надругательствах и других истязаниях. Зачитал имена умерших под пытками.
Потом ему стали задавать обычные вопросы, уточняя некоторые детали и цифры. Но неожиданно с места поднялся один знакомый местный журналист. Его газета, которая называлась «Родина», регулярно выступала с нападками на иммигрантов из Чили и других стран и требовала их высылки. В публикациях газеты говорилось, что из-за иммигрантов, наводнивших страну, растет преступность, загрязняется окружающая среда и что надо спасать родину от угроз, которые несет с собой наплыв иммигрантов. Обращаясь к доктору Мюллеру, журналист задал ему провокационный вопрос: не считает ли он, что в Чили, несмотря на все, что о ней говорится, больше порядка, чем во многих других странах? И не считает ли он, что число умерших в тюрьмах намного меньше числа погибших в гражданских войнах в соседних с Чили странах?
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.