Любовь - [11]

Вызов в плату Совета Старейшин задерживался. Уже около получаса я мерил шагами просторный коридор с двумя громадными, высотой во всю стену, окнами. В одном из них отражался закат первого светила, в другом — восход второго. Чудесное зрелище. В обычное время мне нравилось наблюдать за пересменкой главных звезд. Солнце оплетало Алнаир багровыми нитями, погружаясь в облачную бездну, и тут же, словно давая шанс на новую жизнь, поднималось следующее, яркое, чистое, практически белое с легкой отдачей в аквамарин. Восхитительно, особенно с учетом того, что в эти моменты столица Небесной Долины начинала отсвечивать россыпью бриллиантовых бликов. Здания в моем мире снаружи покрывают листами закаленного цветного стекла, черепица тоже из разряда прочных светоотражающих материалов. Поэтому два раза в сутки все обжитые уголки Верхнего Мира погружаются в безумный танец световых всполохов.

Но столицу я всегда любил больше. Ее архитектурное разнообразие великолепно подчеркивало красоту столь привычного, но от того не менее впечатляющего явления, как ежедневный обход звезд. И именно с моего нынешнего места открывался самый потрясающий вид, потому что здание Совета располагалось на возвышенности, будто нависая над остальным городом. Воздушное, с изящными витиеватыми арками, соединяющими светлые коридоры, на первый взгляд даже хрупкое, но эта призрачная незащищенность могла обмануть только гостей Верхнего Мира. Дворец Совета со всеми его витражными палатами стоял на горе Аршата много тысячелетий, и само время, казалось, над ним не властно.

К главному входу вела длинная лестница. В детстве я все пытался сосчитать количество ступеней, но неизменно сбивался в районе третьей сотни. Да, ее протяженность так и осталась загадкой. Моему народу подобные препятствия не доставляли никакого неудобства, к нашим услугам крылья, магия, порталы на самый худой конец. Хотя нет, прямым порталом простому обывателю в здание не попасть, незримая защитная сеть не пропустит. А что касается крайне редких аудиенций из смежных миров триквестра, совсем немощные здесь ни разу не появлялись. Впрочем, ввиду закрытости нашего мира, драконов никогда особо не волновали неудобства и переживания соседствующих представителей других рас.

Сейчас же мне не удавалось сосредоточиться ни на чем конкретном. Даже расплескавшийся океан солнечных брызг, поглотивших Алнаир, не смог отвлечь от мрачных мыслей. Вчера я явственно испытал на себе то чувство, когда кровь закипает. Буквально осознал значение слов — жечь изнутри. Меня именно жгло, кровь, словно воспламенялась, игнорируя принадлежность к Стихии огня. Драконы по происхождению относятся к разным кланам и семействам, мой дом Стэн — дом огненных драконов. Пламя являлось нашей сущностью, нашей природой. С малых лет воспитанников Стэн учили им управлять, держать под контролем его мощь и разрушающую силу. Теперь я понимал, как глупо поступил, поддавшись импульсу, позволив возобладать эмоциям над всегда холодным рассудком. Оставлять камень с каплей моей крови человечке оказалось верхом идиотизма. Но вот незадача, она не была одной из многих, и я давно привык считать ее своей. Дурацкая драконья собственническая черта, теперь расплачиваюсь.

Забавно, сначала Алистер не приняла подарок. Я точно знал, потому как долгое время не ощущал ее. Несколько месяцев прошли в полном неведении, и только Высшие Силы ведают, насколько тяжело мне дались эти дни. Раз за разом я заставлял себя выбросить из головы любую мысль, любое воспоминание о девушке и каждую ночь едва удерживался от соблазна проникнуть в ее сны, узнать все ли с ней в порядке. Когда она решилась надеть кристалл, я моментально понял, какую огромную ошибку совершил. Не зря подобные амулеты мы дарим только своим избранным. Обычная традиция, не более, казалось мне тогда, и видел в своем жесте лишь средство для наблюдения и защиты. Теперь я понял насколько все сложнее, не стоило пренебрегать мудростью предков.

Драконья кровь — сама по себе источник мощнейшей магической активности, а переданная добровольно с определенными целями… В конечном итоге, присутствие Лисы в моей жизни стало постоянным, что никак не способствовало планам начать относиться к ней иначе. Девушка, несмотря на пожелание никогда больше меня не видеть, частенько гладила теплый камешек, я же в эти моменты замирал и таял от прилива нежности. Ее или своей, пойди разберись. А вчера ее кто-то касался, нагло, собственнически. Кровь незамедлительно дала знать мне об этом, болезненно выжигая изнутри. Умом я понимал, девчонка вольна выбирать любой путь, но…

Я жил слишком долго с ней рядом, привык считать своей человечкой, чересчур близко подпустил, позволив войти в мой круг, и уж тем более не стоило оставлять ей свою кровь. Дант прав, тысячу раз прав, но, конечно, я никогда ему в этом не признаюсь. Ему, импульсивному, порою движимому инстинктами демону, контроль которого всегда уступал моей сознательности. И вот теперь я очутился в наиглупейшем положении, а именно этот демон, как ни прискорбно, оказался гораздо проницательнее. Его забота и беспокойство одновременно раздражали и заставляли думать. Подумать было над чем, однако я так и не смог последовать совету друга. Противоестественно и бесперспективно шептал разум, а сердце напоминало о боли, которую я испытал, думая, что Алистер умерла.