Любовь Сутенера - [16]
Я промолчал, надеясь, что он, наконец, заткнется и перестанет «грузить» меня своими проблемами, однако литератор был неумолим:
«Он предложил мне написать сценарий эротико-фантастического сериала о космических путанах! Как вы на это посмотрите?»
Я иронично пожал плечами:
«А что, дело хорошее… Вы даже можете пригласить меня на должность консультанта».
«Вы это серьезно?»
«Почему же нет?»
«Я над этим подумаю, тем более что мой режиссер на полном серьезе уверял, что это идея для голливудского блокбастера! Дескать, он еще не видел космического стриптиза, когда девушки, обнажаясь, вылезают из скафандров! А как вам история ракеты, доставляющей девушек по вызову на отдаленные межпланетные станции, где их поджидают оголодавшие по женской ласке астронавты? А съемки секса в условиях невесомости? А злобные интриги со стороны сексуально озабоченных инопланетян?»
«Короче, пора поднимать эротику на космический уровень! — хмыкнул я. — Ну что, когда мы, наконец, приедем?»
«Все, Сергей Иванович, уже приехали».
Сразу скажу, что общее чувство от этого вечера у меня осталось весьма двойственным — с одной стороны, любопытного было много, с другой — я вновь опозорился… Однако начнем по порядку.
Я заранее предчувствовал грандиозную сексуальную оргию, и господин Котомкин — тут надо отдать ему должное! — сумел устроить все наилучшим образом, организовав «разврат без вульгарности».
Для начала новоявленный «продолжатель традиций Толстого и Достоевского» радушно приветствовал своих гостей, собравшихся на обширной лужайке возле дома, и пообещал им «богатую культурную программу». Как и полагается на подобных мероприятиях, повсюду были расставлены столы с выпивкой, причем каждый стол оказался поделен ровно посередине: справа лежала уже надписанная книга радушного хозяина, слева улыбался приветливый официант. Пожалуй, только с этой затеей, продиктованной тщеславным желанием постоянно напоминать гостям о том, по какой причине они здесь собрались, господин Котомкин серьезно просчитался. Нет, гости охотно разбирали его книги, зато потом, изрядно подвыпив, забывали их в самых неподходящих местах, начиная от кустов и кончая клозетами.
Первым номером культурной программы выступал один из приглашенных гостей, которого злые языки называли не «самым золотым», а «самым раскрученным голосом» России. Привыкнув ко всеобщему обожанию, пел этот молодец довольно небрежно, а в конце даже позволил себе «дать петуха».
Тем не менее большая часть слушателей, точнее сказать — женщины и те, кто не особенно разбирался в музыке, бурно зааплодировали, зато один симпатичный толстяк, в прошлом известный оперный певец, а ныне записной «телетусовщик», громко закричал:
«Алё, Колюня! Ты какими яйцами предпочитаешь, чтобы тебя забросали, — сырыми, но тухлыми или свежими, но сваренными вкрутую?»
Немного подумав, «золотой голос России» бойко встряхнул волосами и весело отвечал:
«Сырыми, конечно, противнее, зато не так больно», — чем снискал себе новую порцию аплодисментов.
Затем хозяин объявил «театрально-эротический этюд по моему собственному сценарию», и внимание гостей переключилось на импровизированную сцену, задняя часть которой представляла собой садовую беседку. Когда занавес раздвинулся, то все увидели трех «ученых девиц» — в очках, со сколотыми на затылке волосами и в строгих черных костюмах. Декорации изображали читальный зал библиотеки. Девицы сидели за тремя столами и увлеченно читали книги, каждая из которых, разумеется, была не чем иным, как романом «Гобой».
Постепенно между ними завязался разговор, в котором легко угадывался автор-мужчина — во-первых, потому что женщины вообще так не говорят, во-вторых, потому что господин Котомкин не мудрствуя лукаво вложил в нежные девичьи уста собственные графоманские измышления.
Например, первая из девиц вдруг спросила вторую:
«Как ты считаешь, дорогая Александра, трудно ли быть писателем?»
«Не знаю», — пожала плечами та, зато ответ был готов у третьей из собеседниц:
«Уж, наверное, труднее, чем читателем, зато легче, чем грузчиком!»
После нескольких жидких хлопков в честь столь вымученного остроумия разговор перешел на тему секса. Здесь девицы принялись изрекать столь чудовищные нелепицы, что я не выдержал и решил «принять на грудь». Но, перед тем как направиться к ближайшему столу за порцией виски, еще успел услышать, как одна из девиц громко зачитала целый абзац из романа «Гобой»:
«С какой же звериной тоской воспринимают советы сексологов «секс должен быть хорошим» те люди, для которых гораздо актуальнее более короткий совет: «Секс должен быть!»
Пока я развлекал себя шотландским народным напитком, девицы перестали декламировать и перешли к основной части «этюда». Из умело спрятанных динамиков заиграла музыка, под которую началось профессиональное избавление от заколок, юбок и пиджаков, а потом и нижнего белья. Слегка захмелев, я поторопился вернуться на прежнее место, но успел застать только финал, когда все три «читательницы» устроили на библиотечных столах самые настоящие лесбийские игры.
Дальше пошло еще веселее. Ввиду жаркой погоды и позднего вечера всеобщее застолье изначально не планировалось, тем более что хозяин решил ограничиться «тортом с сюрпризом», позаимствовав данную идею не иначе как из любимого фильма своего детства — «Три толстяка».
Чем только не приходится заниматься обыкновенному сыщику Петербургской полиции Макару Александровичу Гурскому! Розыск пропавшего учёного-биолога, открывшего новое сильнодействующее средство, способное чуть ли не воскрешать мёртвых, неожиданно выводит на большевистскую организацию. Радетели за народное счастье занялись банальным похищением людей с целью пополнить похудевшую партийную кассу. А когда к Гурскому за помощью обратился великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II, сыщик и не предполагал, что столкнётся с древней тайной — брошью легендарного Казановы, обладающей якобы магическими свойствами.
Самая красивая девочка на философском факультете Московского университета — Наталья Гончарова — могла рассчитывать на блестящую партию, а вышла замуж за скромного инженера вагоностроительного завода, разбив сердце безнадежно влюбленного в нее сокурсника Олега Суворова.Шли годы, а он все не мог забыть свою любовь…
Как погибла Римская империя? Была разгромлена в V веке в результате нашествия варваров-остготов. Это исторический факт. Однако реальная жизнь всегда ярче и многограннее, чем строка из учебника. Автор роман "Закат империи" не только воскрешает, убедительно и живо, образы людей далёкого прошлого, но и воссоздаёт величественную панораму столкновения двух цивилизаций, непохожих друг на друга. И дело вовсе не в том, что "дикость" победила "культуру": Просто античный мир в тяжёлой борьбе уступил дорогу новой цивилизации, нёсшей в себе основу для будущего расцвета христианской Европы.
Российская попойка имеет удивительное сходство с пожаром – подобно тому, как он, раз начавшись, не успокаивается до тех пор, пока не переварит в своем огненном нутре все то, что попадется ему на пути, так же и она будет неуклонно стремиться к расширению и продолжению в пространстве и времени. Это не западный способ пития, где каждый деловой разговор предваряется неизменным вопросом: «Что будете пить?»; в России пьют все, что пьется, и отнюдь не для того, чтобы можно было занять руки бокалом во время деловой беседы, а для того, чтобы занять разговором душу и отвлечься – и от всех дел, и от всей смертельно надоевшей, бестолковой обыденности.
Поколение, родившееся в навек, казалось бы, застывшую эпоху, оказалось втянуто в калейдоскоп невероятных событий и подверглось множеству испытаний, главное из которых — испытание впервые обретенной свободой. Судьбы шестнадцати одноклассников, закончивших школу в 1976 году, сложились по-разному: кто-то сумел успешно приспособиться к новым временам, став политиком или бизнесменом, ученым или журналистом, кто-то спился, кто-то эмигрировал, кто-то погиб в Чечне, кто-то стал жертвой заказного убийства или несчастного случая, кто-то оказался счастлив в любви и личной жизни, кого-то постигла жестокая неудача…
Молодой писатель впервые в жизни отправляется за границу. И ни куда-нибудь, а в Италию, осуществив мечту всей своей жизни. Не желая быть связанным программой туристической группы, новоявленный путешественник оформляет себе индивидуальный тур. Однако вожделенная свобода оборачивается цепью неожиданных злоключений. Впрочем, все заканчивается благополучно: наш герой находит не только сюжет для нового романа, но и свою любовь…
Для 14-летней Марины, растущей без матери, ее друзья — это часть семьи, часть жизни. Без них и праздник не в радость, а с ними — и любые неприятности не так уж неприятны, а больше похожи на приключения. Они неразлучны, и в школе, и после уроков. И вот у Марины появляется новый знакомый — или это первая любовь? Но компания его решительно отвергает: лучшая подруга ревнует, мальчишки обижаются — как же быть? И что скажет папа?
Без аннотации В историческом романе Васко Пратолини (1913–1991) «Метелло» показано развитие и становление сознания итальянского рабочего класса. В центре романа — молодой рабочий паренек Метелло Салани. Рассказ о годах его юности и составляет сюжетную основу книги. Характер формируется в трудной борьбе, и юноша проявляет качества, позволившие ему стать рабочим вожаком, — природный ум, великодушие, сознание целей, во имя которых он борется. Образ Метелло символичен — он олицетворяет формирование самосознания итальянских рабочих в начале XX века.
В романе передаётся «магия» родного писателю Прекмурья с его прекрасной и могучей природой, древними преданиями и силами, не доступными пониманию современного человека, мучающегося от собственной неудовлетворенности и отсутствия прочных ориентиров.
Книга воспоминаний геолога Л. Г. Прожогина рассказывает о полной романтики и приключений работе геологов-поисковиков в сибирской тайге.
Впервые на русском – последний роман всемирно знаменитого «исследователя психологии души, певца человеческого отчуждения» («Вечерняя Москва»), «высшее достижение всей жизни и творчества японского мастера» («Бостон глоуб»). Однажды утром рассказчик обнаруживает, что его ноги покрылись ростками дайкона (японский белый редис). Доктор посылает его лечиться на курорт Долина ада, славящийся горячими серными источниками, и наш герой отправляется в путь на самобеглой больничной койке, словно выкатившейся с конверта пинк-флойдовского альбома «A Momentary Lapse of Reason»…
Без аннотации.В романе «Они были не одни» разоблачается антинародная политика помещиков в 30-е гг., показано пробуждение революционного сознания албанского крестьянства под влиянием коммунистической партии. В этом произведении заметно влияние Л. Н. Толстого, М. Горького.
Чикаго, город Греха — это тот же Дикий Запад, с тем же градусом безумия, только вместо лошадей и шестизарядников здесь предпочитают автомобили и пистолеты-пулеметы Томпсона. Очень скоро сицилийцы поймут, что им не стоит шутить с Бенни Вайтом, человеком с мертвыми глазами и с его верным другом Мусичкой. Бенджамин "Док" Вайт ушел, да здравствует новый Бенджамин Вайт!
«Гейша не может морщиться, брюзжать, быть чем-либо недовольной. Она всегда, как утренний цветок под солнечными лучами, раскрыта, безупречно прекрасна и манит мужчину своим непреходящим ики, словно цветок манит пчелу сладким нектарам…»Профессиональные секреты и скандальные подробности, шокирующие откровения и любовные страсти! Читайте продолжение сенсационных мемуаров первой русской гейши, прошедшей обучение в Стране Восходящего Солнца и посвященной во все тайны древнего ремесла, поднятого японцами до уровня высокого искусства.
Самая горячая литературная сенсация! Самый громкий литературный скандал! Подлинная история популярной порнозвезды, рассказанная ею самой! Что заставило одну из «рублевских жен», законную супругу олигарха средней руки, податься в актрисы жесткого порно? Что скрывается за глянцевыми обложками порнофильмов и порножурналов? Что за нравы царят в этом мире, какие страсти кипят, какие преступления совершаются? Самые скандальные откровения, самые «клубничные» подробности, весь мир отечественного порнобизнеса — в новой сенсационной книге О.