Любовь среди рыб - [37]

— Ты приведешь его к самому себе. Освободишь его. Ты его спасешь.

— Вот так и начинаются катастрофы, — сказала Лизи. — С того, что хотят кого-то спасти.

Когда на следующий день она садилась в машину, чтобы ехать в Грюнбах в Эльбтале, ее не оставляли нехорошие предчувствия. Она боялась, что окажется права.

23 июля

Хотя светило солнце, а коровы уже предались своей сиесте, Лизи не осмеливалась покинуть комнату пансиона. Она боялась встретить Фреда. Теперь она должна оставаться холодной. Смыться. Потянуть за стоп-кран.

Зазвонил мобильник Лизи. На дисплее возникло улыбающееся лицо Сюзанны. Ничего веселого тут нет, подумала Лизи, нажав кнопку приема. Она рассказала заказчице во всех деталях, что произошло накануне. Все остальное она уже рассказывала раньше, про ночевку в хижине, и как заботливо Фред готовил для нее. Рассказывала о нежелании Фреда писать, описывала появление Августа и не уставала повторять, как гордится собой за хорошо сыгранную роль. Фред ей нравился — и с каждым днем, с каждым часом все больше.

— Когда он стоял на мостках и плакал… я в него влюбилась. Страшно и бесповоротно.

— Плачущий мужчина — не секси, — ввернула Сюзанна.

— Он был секси! — Лизи подавила всхлип. — Перед тем он спас человеку жизнь. Рискуя собственной! Он стоял там как герой, обуреваемый своими чувствами.

— Ну и что? Ну, влюбилась, и что?

— Но он-то в меня нет!

— А может, да.

— Откуда ты знаешь?

— Из его писем.

— Покажи их мне!

— Нет!

— Что он про меня писал?

— Он прямо-таки увлечен тем, что с ним происходит.

— Он влюбился не в меня. Он влюбился в Мару. Но я-то Элизабет, Лизи Хальбиг.

— Ну и что?

— Я хочу, чтобы он влюбился в меня!

— Зачем?!

— Это мужчина моей жизни.

— Тут ты сильно преувеличиваешь.

— Таких больше нет! Я никогда не испытывала такой привязанности к мужчине. Такой искренней привязанности!

— А если и так: что же в этом плохого? — Сюзанна уже начала слегка раздражаться.

Лизи тоже повысила голос:

— Могу тебе объяснить, что в этом плохого! Плохо в этом то, что речь идет об обмане. Я его обманула. Мы его обманули! Ты сутенерша, а я шлюха, которая положила его на лопатки.

— А я думала, вы так и не переспали.

— Мы и не переспали. Я же не шлюха!

— Я тоже не хозяйка борделя. А теперь послушай меня, Лизи: давай-ка, спускайся потихоньку с гор. Ты знаешь нашу договоренность. Фред никогда о ней не узнает. Никогда.

— Это ничего не меняет в том, что я его обманула.

— Ты мне не доверяешь?

— Речь обо мне! Я никогда не смогу посмотреть ему в глаза. Не могу же я просто пойти к нему и сказать: привет, меня зовут вовсе не Мара, это был лишь маленький розыгрыш, на самом деле я Лизи из Тройсдорфа, и никакой я не научный сотрудник, а неудавшаяся актриса, и от меня уехала дочь, а с ее отцом я рассталась миллион лет назад, и единственное, чего я жду от жизни до того, как меня унесет какая-нибудь болезнь, это пара удачных вечеров перед телевизором!

— Лизи, это невыносимо, ты впадаешь в крайность.

— Легко тебе говорить!

— Конечно, мне легко говорить! Сегодня опечатали склад моих книг!

— Так тебе и надо!

— Успокойся! — приказала Сюзанна. — Продышись!

— Я не хочу дышать!

— Ну, тогда удавись!

У Лизи и в самом деле было такое чувство, что ей не хватает воздуха. Сюзанна бросила трубку. Лизи, всхлипывая, ходила по комнате из угла в угол, что — учитывая размеры комнатки — не приносило настоящего облегчения.

Она открыла окно и смотрела на коров, от которых исходило непостижимое равнодушие. Это бесило Лизи. Им-то что, им все безразлично! Но потом она попыталась осознанно подышать — в конце концов, у нее был диплом по этой части. Коровам не все безразлично, сказала она себе. Нет, коровы просто отдыхают. Как гора, например. Гора всегда одинакова. Стоит на месте — неизменно, неуязвимо. Идет ли дождь, бушует ли буря, падает ли снег — гора иногда меняет свой облик. Но это все та же гора.

Покой разлился по всему телу Лизи. Гора. Гора, у подножия которой лежит озеро, на берегу которого стоит хижина, на деревянной скамье у которой сидит Фред и ждет ее. Фред! Альфред Фирнайс!

Спокойно, Элизабет. Дыши.

Меня нервирует дыхание!

Спокойно, Элизабет. Мысли приходят, мысли уходят. Пусть себе тянутся.

Оставь меня в покое со всем этим медитационным сором!

В твоем сердце восходит солнце. Оно пробуждает улыбку на твоих губах.

Или не пробуждает.

Успокоиться никак не удавалось.

С тяжелым вздохом Лизи присела к крошечному столику в своей комнате. Взяла свой блокнот и шариковую ручку, пролистала свои псевдонаучные записи о поведении рыб и стала составлять список. Трюк с систематическими списками она переняла у Сюзанны, только Лизи редко удавалось быть систематичной, так что ее списки постоянно заканчивались хаосом.

«Факты»

1) Я влюблена в Альфреда Фирнайса.

2) Это проблема, потому что я не я (Лизи), а Мара.

3) Почему меня угораздило влюбиться в мужчину именно тогда, когда я была не я?!

Пункт три Лизи зачеркнула. Это не являлось фактом. Она еще поразмыслила, но никаких других фактов, достойных упоминания, в голову не пришло. И она написала на этой странице следующий заголовок: «Возможности и последствия».

1) Пойду к Фреду и скажу ему правду. Скажу, что я не Мара, а Лизи. Скажу, что его издательница заплатила мне, но я ужасно раскаиваюсь и отныне люблю его как Лизи.