Любовь со второго взгляда - [59]
— Ничего, — ответила я. — Не переживай так. У тебя еще все сложится.
…Мы снимали сцену объяснения в любви между Родиком и Марией. В этот день у Оли была температура тридцать девять. Я должна была бы отменить съемку, но Ольга сказала:
— Я же понимаю, что из всех температур для нас важнейшей является кино. Давайте снимать…
Она сыграла вдохновенно и прочувствованно. Быть может, даже более прочувствованно, чем было предусмотрено сценарием. Мне показалось, что Оля в тот момент думала о своей несбыточной любви и красивые крупные слезы, катившиеся у нее из глаз, были не слезами киноактрисы, а своими, настоящими.
Караченцов, увидев их, немедленно среагировал и отыграл: он провел рукой по Олиному лицу и сказал: «Соленые… Настоящие, значит?» Это тоже не было предусмотрено сценарием.
Оля вообще человек самоотверженный. Рисковый. И все хочет делать сама. В фильме «Крестоносцы» она неслась на мотоцикле с Сашей Иншаковым в коротеньком сарафанчике, едва держась одной рукой за мужественное Сашино плечо. Мотоцикл попал на разлитое масло (какая-то Аннушка постаралась), и актриса просто осталась без кожи на руке и ноге. Заживали раны долго, болезненно. Но съемок Ольга не остановила.
Вдруг звонит мне из Турции:
— Завтра прыгаю из окна четвертого этажа гостиницы. Это финальный кадр картины.
— Ты хочешь, чтобы он стал финальным в твоей жизни? — почти закричала я. — У тебя что, три позвоночника? Ты сначала хотя бы выйди замуж, чтоб было отчего из окна выбрасываться! Я не разрешаю! Пусть прыгает дублер.
— Не волнуйтесь: мы прыгаем вместе с Сашей Иншаковым. Все будет хорошо!
На этот раз действительно обошлось. Но я и сейчас считаю, что прыгать ей не следовало. Я видела фильм. Прыжок был снят не лучшим образом и риска не стоил.
Так же отчаянно она впрыгнула в свое замужество. И так же самоотверженно выпрыгнула, оставив себе дочку Танечку.
На «Чокнутых» у меня впервые снимался иностранный актер. Это ведь была совместная картина с немцами.
Мы перевели сценарий на английский и немецкий языки и через внешнеторговую фирму «Мосфильма» стали предлагать его разным иностранным кинопродюсерам и кинокомпаниям. Немецкий перевод был сделан блестяще, английский же не удался.
Англичане, прочтя сценарий, вообще не поняли, о чем речь, почему это комедия. А немцы из фирмы «Домино» восхитились и пригласили нас с Юрием Доброхотовым, тогдашним главой внешнеторговой фирмы «Мосфильма», на переговоры в Гамбург.
До Франкфурта мы с Юрием летели самолетом, а там нас должен был встретить представитель фирмы «Домино» Матти Гешонек, сын Ирвина Гешонека, очень известного в прошлом актера из ГДР (тогда стена между ФРГ и ГДР еще стояла нерушимо).
Матти когда-то закончил ВГИК и прилично знал русский язык и русские нравы. Наверно, поэтому именно его фирма «Домино» пригласила для такого необременительного сотрудничества. Ему выделили классный черный «Мерседес» и попросили довезти нас до Гамбурга.
В аэропорту нас с Доброхотовым никто не встретил. Мы прождали сорок минут, вспоминая о хваленой немецкой пунктуальности известными русскими словами. Юра занервничал и стал собираться обратно в Москву, как вдруг появился высокий плотный парень с красным лицом, красными глазами и красным мятым галстуком. Это был Матти. Он стал сбивчиво объяснять:
— Ich bin устать. Я ехать из Бонн, не спать целый ночь…
От него разило такой смесью неизвестных мне напитков, что меня просто зашатало…
Матти повел нас в огромный, на десятки тысяч машин, гараж аэропорта, долго искал машину, раза два пытался сесть в чужие. Наконец нашел ту, что была выделена нам. Мы уселись на мягкие сиденья, полагая, что теперь с комфортом домчимся до Гамбурга.
Матти стал выезжать, не рассчитал, разворачиваясь, и стукнул блестящий новенький «Мерседес» о гранитный столб. К моему глубокому удивлению, особого огорчения это у него не вызвало:
— Это не мой машин…
Мы смело выехали на трассу — правда, сразу на встречную полосу. Тут мое удивление стало еще более глубоким. Я поняла, что в следующий раз буду удивляться с небес, и… села за руль сама.
К этому моменту у меня уже был некоторый опыт вождения «Запорожца». Не более. Но лучше ехать три дня со скоростью 40 км/ч и доехать целыми и невредимыми, чем… Чем Mein Gott знает что!
Уговаривать Матти не пришлось. Он тут же отдал мне руль, показал, где и что нажимать, и уселся рядом. Я надеялась, что наш немецкий друг немного отдохнет и вскоре сменит меня. Вместо этого я увидела, как он незамедлительно полез в «бардачок», достал заготовленную там выпивку и сделал внушительный глоток. Потом еще. И еще. Потом «уставший» Матти, «добирая» всю дорогу, хватал меня за руки и бормотал:
— Ich liebe dich… я тьебя льюблю. Ты есть мольодец!
(Немецкая душа, прошедшая в нашем ВГИКе серьезный курс обучения, тоже может стать загадочной.)
Я же ехала, судорожно вцепившись в баранку.
Благо, у них хорошие машины и дороги. Сначала моя скорость была 40 км/ч, потом доросла до 50, потом — 70, потом — 90.
Километров через двести, когда мы остановились перекусить, Доброхотов участливо спросил меня:
— Устала?
Можно было и не спрашивать: пальцы были скрюченными, как будто меня вытащили из морозилки, руки не разгибались, ноги не выпрямлялись.
Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя Сергея Юрского прочно вошло в историю русской культуры XX века. Актер мирового уровня, самобытный режиссер, неподражаемый декламатор, талантливый писатель, он одним из немногих сумел запечатлеть свою эпоху в емком, энергичном повествовании. Книга «Игра в жизнь» – это не мемуары известного артиста. Это рассказ о XX веке и собственной судьбе, о семье и искусстве, разочаровании и надежде, границах между государствами и людьми, славе и бескорыстии. В этой документальной повести действуют многие известные персонажи, среди которых Г. Товстоногов, Ф. Раневская, О. Басилашвили, Е. Копелян, М. Данилов, А. Солженицын, а также разворачиваются исторические события, очевидцем которых был сам автор.
Книга воспоминаний великой певицы — яркий и эмоциональный рассказ о том, как ленинградская девочка, едва не погибшая от голода в блокаду, стала примадонной Большого театра; о встречах с Д. Д. Шостаковичем и Б. Бриттеном, Б. А. Покровским и А. Ш. Мелик-Пашаевым, С. Я. Лемешевым и И. С. Козловским, А. И. Солженицыным и А. Д. Сахаровым, Н. А. Булганиным и Е. А. Фурцевой; о триумфах и закулисных интригах; о высоком искусстве и жизненном предательстве. «Эту книга я должна была написать, — говорит певица. — В ней было мое спасение.
Агата Кристи — непревзойденный мастер детективного жанра, \"королева детектива\". Мы почти совсем ничего не знаем об этой женщине, о ее личной жизни, любви, страданиях, мечтах. Как удалось скромной англичанке, не связанной ни криминалом, ни с полицией, стать автором десятков произведений, в которых описаны самые изощренные преступления и не менее изощренные методы сыска? Откуда брались сюжеты ее повестей, пьес и рассказов, каждый из которых — шедевр детективного жанра? Эти загадки раскрываются в \"Автобиографии\" Агаты Кристи.
Книгу мемуаров «Эпилог» В.А. Каверин писал, не надеясь на ее публикацию. Как замечал автор, это «не просто воспоминания — это глубоко личная книга о теневой стороне нашей литературы», «о деформации таланта», о компромиссе с властью и о стремлении этому компромиссу противостоять. Воспоминания отмечены предельной откровенностью, глубиной самоанализа, тонким психологизмом.