Любовь сладка, любовь безумна - [8]

Стив Морган бесстрастно признал правоту слов генерала. Он так часто бывал близок к гибели, что сама мысль об этом его не пугала. В натуре Стива жило неистребимое стремление к риску, готовность играть со смертью. Единственное, о чем он сожалел, так это о том, что приходится умирать вот так, как пойманному животному.

Когда на следующее утро за ним пришли, Стив уже был одет и ждал. Бросив письмо на стол, Морган попросил одного из солдат отдать его Дениз. Он оставил ей короткую записку, вложив туда все наличные деньги. Теперь, когда все было готово, Стив, не оглядываясь, вышел из камеры, ожидая, что сейчас (То выведут во двор и расстреляют, но, к собственному удивлению, оказался в личном кабинете генерала.

Явно рассерженный, генерал Батлер поднялся из-за стола. Человек среднего роста, без особых примет, в гражданской одежде, стоявший у окна, повернулся и изучающе взглянул на Стива.

— Вот этот человек, мистер Бишоп, — резко объявил генерал. — Упрямый, недисциплинированный негодяй, по моему мнению, конечно, но, возможно, именно тот, кто нужен вам. Мистер Бишоп, — добавил генерал сухо, — работает в департаменте обороны — в спецотделе. Похоже, он уже давно изучает ваше досье!

Слегка невесело улыбнувшись, Бишоп спокойно сел за стоя.

— Ну что ж, капитан Морган, здесь у меня собраны все сведения о вас. Но я хотел бы задать вам несколько вопросов, если не возражаете.

С первого взгляда Джим Бишоп казался бесцветным и обыкновенным. К концу беседы Стив, хоть и неохотно, признал, что собеседник заслуживает уважения и не только обладает холодным умом, но поразительно проницателен и многое знает. Казалось, Бишопу было известно о Стиве Моргане больше, чем кому-либо на свете. Стив был откровенен с этим человеком — ведь терять все равно нечего. Очевидно, Бишоп что-то задумал — вряд ли он предпринял бы утомительное путешествие из Вашингтона, если бы попусту интересовался историей Стива. И, сознавая это, Морган, все-таки не веря своим ушам, выслушал предложение Бишопа, педантично объяснявшего, сколько трудностей и опасностей может встретиться на его пути.

— Технически, капитан Морган, вас объявят дезертиром, что никого не удивит, поскольку все знают, что вы приговорены, но фактически вы сохраните чин, службу в армии, только не будете носить мундир. Вы много путешествовали, и в этом ваше преимущество. Возможно, потребуется ехать в Европу, где шпионы конфедератов пытаются найти поддержку своему делу, а кроме того, побывать в западных штатах. Вы сами — уроженец Запада, и эта территория будет вашей опорной базой. Время от времени вас будут посылать в Мексику.

Иногда к вам будут приходить люди с поручениями от меня. Несомненно, опасность велика, но, думаю, вы привыкнете. Конечно, необходимо понять, что, если вас поймают, мы будем отрицать, что каким-либо образом связаны с вами.

Он вопросительно взглянул на Стива, но тот лишь пожал плечами и обронил:

— Естественно.

Бишоп по-прежнему сухо усмехнулся:

— Прекрасно! Думаю, мы начинаем друг друга понимать.

После того как вы «сбежите», один из наших… экспертов объяснит суть вашего поручения. Кроме того, вы должны приобрести репутацию наемника, человека, готового за деньги на все. Но старайтесь не выходить за рамки закона. Если придется убивать, делайте это в честной драке, перед свидетелями. Вам ясно?

— Абсолютно, сэр, — вежливо кивнул Стив.

— Ну что ж, — довольно улыбнулся Бишоп, — думаю, это… поручение больше соответствует вашему темпераменту.

Слушайте внимательно: сегодня ночью мы организуем ваш побег. Вы покинете Новый Орлеан в плоскодонке. О деталях поговорим после завтрака. Через два месяца встретимся в Лос-Анджелесе.

Стив отдал честь и повернулся, чтобы уйти, но за спиной вновь раздался голос Бишопа:

— Кстати, капитан Морган, не забудьте, когда будете бежать: пули у солдат настоящие. Постарайтесь быть осторожнее.

Часть II НАЧАЛО

Глава 4

Четыре прошедших года, несомненно, принесли немало перемен. Пьер Дюмон, обедавший с друзьями у «Максима», меланхолично отметил этот факт.

— Он все еще страдает по своей крошке-кузине, — вмешался Жан-Жак Анрио, подмигивая виконту де ла Риву.

— Хоть она и упряма, все равно мне ее не хватает, — признался Пьер.

— Да! Еще бы, — рассмеялся Рене дю Гар.

— Лицо куртизанки, тело женщины — ты, кажется, так утверждал четыре года назад.

— Да, это было верно… тогда. И кроме того, я говорил, что она совсем ребенок, но с тех пор Джинни стала слишком умна, даже для меня.

— И бессердечна, — полунасмешливо вставил виконт, взглянув на покрасневшего друга. — Не стоит расстраиваться, старик. Сам знаешь, я честно предложил ей руку, а она отказала! Заявила, что только практиковала на мне искусство флирта, якобы кто-то предостерег, что она становится «синим чулком» и ни один мужчина на нее не взглянет.

— Виновен, — признался Пьер. — Боялся, что успех и поклонники испортят Джинни. Но… она на меня не захотела смотреть, хотя я знал: ни к чему это не приведет, ведь мы кузены.

— Ну да, ты влюбился, а она обвела тебя вокруг пальца, — ехидно сообщил Рене. — Помнишь, как она затащила тебя в отдельный кабинет ресторана только для того, чтобы поиграть в даму полусвета.