Любовь провокатора - [40]

25 лет тому назад, когда я был молод, как пресловутая черепаха Тортила, многим казалось, что при нашей жизни Россия станет полноценной и официальной частью Европы. Слово «Евросоюз» тогда еще не прижилось, но что такое Европа – уже было всем примерно понятно. Это где чисто, дают колбасу и клубнику с пяти утра (© М.М. Жванецкий), есть демократия со свободой слова, Британский музей и Шартрский собор, кто-то по-доброму неведомый платит большую зарплату, а ты, как и у нас, делаешь вид, что работаешь. Жизнь оказалась жестче. Выяснилось, что Европа вообще-то довольно противное место. И к ней есть-пошло сразу несколько фундаментальных, системообразующих претензий.

1. Работать все-таки надо, причем регулярно и систематически. Иначе ничего не сложится. Да, конечно, есть куча людей, сидящих на всяких пенсиях и социальных пособиях, причем не унизительных и не символических (в отличие от наших). Но работающие кормят неработающих. И чтобы чувствовать себя уверенно, по-европейски, надо все-таки рано или поздно оказаться в числе первых, а не вторых.

2. Требуется знать и соблюдать законы. Вовремя платить налоги и переходить улицу на зеленый свет, а на красный – только стоять. Это гораздо хуже, чем у нас: законы соблюдаем тогда и только тогда, когда в зоне прямой видимости есть страх полицейского наказания, а во всех остальных случаях – не блюдем и даже этим бравируем.

3. Европеец туп. Он свою задачу чаще всего понимает буквально: делает то, что ему поручено, и не делает того, что не поручено. Русский же подлинно креативен, потому зачастую любит поступать ровно наоборот. Вот, к примеру, наш таксист: он досконально разбирается в политике, экономике, астрофизике, даст вам совет по части ботинок и макияжа; единственное, чего он толком не знает, – это маршрут поездки. Маршрут должен объяснить ему ты, т. е. платежеспособный (в меру) клиент.

4. Европеец невежествен. Вполне возможно, он не читал своих «Гамлетов» и «Фаустов». В отличие от русского, который на всем этом вырос, – чтобы стать русским европейцем и узнать, насколько нерусский европеец ни фига не читал.

5. Европеец беспечен. Его со всех сторон уже окружают и подпирают арабы, турки, курды, бушмены, кентавры и сфинксы, понаехавшие к нему неизвестно откуда, и скоро все эти амуры, черти и змеи свергнут проклятого европейца и установят такой строй, который очень похож на наш доморощенный. Нам, цивилизованным людям, такая перспектива очень не нравится.

6. Европеец забюрократизирован. Он готов создать регламент даже на кривизну огурцов. То ли дело у нас – и авиационный двигатель делается с таким творческим размахом, что новейший самолет исчезает с экранов радаров, еще толком не появившись на них.

7. Европа катится к гибели. Фактически с момента своего создания. Известный «Закат Европы» Освальда Шпенглера издан в 1918 году, и с тех пор уже ясно, что закатится вот-вот. Над нашей же евразийской империей никогда не заходит мраморное Солнце.

Итого: Европа – это дом рабства, а Россия – дом свободы. У нас сплошь и рядом можно нелегально черпать деньги из бюджета экскаваторным ковшом и выкидывать новорожденных в мусорные баки. Это, в общем, не предосудительно. Воруют все, только в разных масштабах. А уполномоченный по правам ребенка занимается, по преимуществу, проблемами Калифорнии. Так что некому унять нашу свободу.

Хотим ли мы в дом рабства?

И здесь вдруг скандально, но социологически выясняется, что, оказывается, немного, отчасти, всеми 20 % народонаселения, – хотим. Несмотря на кричащие во весь переполненный успехами рот достижения нашего древнего государства.

Что же делать?

Если графа Монте-Кристо не выходит – переквалифицироваться в управдомы. Если невозможна евроинтеграция вообще, в страновом масштабе, она возможна в частности. По отдельности, «пугливыми шагами» ©, на уровне отдельных личностей и семей, кто и как желает. Только нужно понять все страхи и комплексы Европы, чтобы интегрироваться в нее ментально. Постепенно стать таким же тупым, формальным и тошнотворным, как обычный европеец. И заодно привыкнуть к тому, что если ты забыл в приличном баре мобильный телефон, то тебе его вернут в любой момент и не скажут, что ты его никогда здесь не забывал.

Центральная европейская идея – это банальность добра. Чтобы делать добро, достаточно платить налоги, заботиться о близких и выкладывать мусор в профильный бак, а не на балкон к соседу. Разрывать на груди рубашку и совершать подвиги во имя добра совершенно не обязательно. Скорее, даже вредновато.

А нам, как всей целокупной стране, еще совсем не поздно окончательно перевыбрать традиционную монгольскую модель. И гордиться этим, как нашивкой за неизлечимые исторические ранения.

4

Вы будете смеяться, но долгожданное открытое общество в нашем мире победило. Определился и лидер открытого общества – это пресловутый Большой Брат (ББ) прямо из романа Джорджа Орвелла «1984». Который все время смотрит на тебя, следит за тобой, чтобы никогда не потерять из виду твои планы и намерения, слова и мысли.

Однажды мы сидели в городе Тель-Авиве с одним известным израильским специалистом по общим вопросам выживания человека, и он вдруг говорит: