Любовь приходит в черном - [82]

Звонила Инна. Марина ответила:

— Алло?

— Привет. Бужу тебя, как ты просила. Приятного субботнего утра! У меня все по-прежнему.

— Ой, спасибо, — сказала Марина, ни на минуту не забывая, что ее прослушивают. — У меня тоже все о’кей.

— Собирайся на работу.

Инна отключилась. Значит, Артур по-прежнему без сознания. Никто в гости к маме не пришел, и это хорошо. Похоже, Ян говорил правду.

На входной двери обнаружилась записка: «Вызвали. Ушел. Не хотел тебя будить».

Сегодня половинчатый рабочий день, завтра — выходной. Надо улыбаться и делать вид довольный и радостный, чтобы коллеги не заподозрили неладное. Это, во-первых, даст Яну подготовиться, во-вторых, возможно, Артур очнется и прольет свет на происходящее. Хоть ясно будет, есть ли смысл трепыхаться и ради чего.

Марина приняла холодный душ, посмотрелась в зеркало и показала себе язык. Глаза красные, веки припухли, лицо отечное — видно, что или не спала, или пила всю ночь. Господи, как же лень на работу!

Выкатила пуфик из-под трюмо, уселась на него, разложила кисточки-пудры-румяна, нанесла тональный крем, припудрила скулы, подвела глаза коричневым карандашом, нанесла тушь, затем — перламутровый блеск. Опять защитный ритуал, на этот раз брони больше, но хоть не пропадут ненужные подарки. Подаренная тоналка в ход пошла.

О, теперь похожа на человека, после вчерашнего не трясет, наоборот, апатия одолевает.

На работу она приехала на такси на десять минут раньше, разделась и направилась в актовый зал на ежесубботнюю планерку с раздачей слонов, села рядом с Кристиной.

Мимо проходили коллеги, рассаживались и начинали гудеть, но Марина никого не замечала, ее волновало, что же скажет Ар тур, когда очнется, как она сама отреагирует на него. Еще волновало, можно ли доверять Яну.

В реальность Марину вернула Танюха, толкнувшая в бок. Марина встрепенулась, перевела взор на вещающего Тампошку. Задумавшись, не заметила, что главред отчитывает ее за недостаточно качественную статью о перестрелке на карнавале. Если бы не Тампон, дополнивший статью, она получилась бы серой и никчемной.

Бухгалтерши, сидящие позади, перешептывались. Изредка долетало «старый кобель». Тампошка же отчитывал, а сам светился от счастья. Он похудел и вместе с лишними килограммами будто сбросил пару лет, порозовел, глаза заблестели.

В первом ряду сияла Полина, сложив руки на груди. Марина заметила, что главред снял обручальное кольцо. Значит, решено: с Леной-гангреной покончено. И слава богу!

У сидящей слева Кристины тренькнул телефон, она зашуршала сумкой, всхлипнула, переключая внимание Марины на себя. Вскочила и, пробурчав извинение, бросилась к двери.

Тампон на трибуне затих, разинув рот. Коллеги в зале вдохнули, выдохнули и зашептались. Танюха наклонилась и шепнула в самое ухо:

— Что-то мне она не нравится.

Марина кивнула, приложила руку к груди, так извиняясь перед Тампошкой, и выскользнула в коридор. Кристина уже куда-то спряталась. В кабинете было пусто, в курилке и перекусочной — тоже.

Из туалета доносился жалобный скулеж, словно там заперли щенка.

Кристина стояла лицом к окну, опершись на подоконник, и рыдала. Марина подошла к ней, обняла за плечи. Она думала, что Кристина сбросит ее руки, но коллега развернулась, повисла на шее и взвыла. Ошалевшая Марина гладила ее по спине, не зная, что делать. Говорить банальности, что все будет хорошо?

Вскоре она поняла, что Кристине просто нужно, чтоб кто-то был рядом. Сочувствовать и утешать не обязательно, главное — чувствовать, что она не одна, что кто-то обнимет и поддержит в полушаге от падения. Марина вполне подойдет, пусть она разумом и далеко: дежурит у постели Артура, ждет, когда он очнется, чтобы рассказать правду. Ежеминутно мысли перескакивали в агентство, и Марина почти воочию видела Главного — совершенно лысого человека, — цепенела под его удавьим взглядом, как лягушонок, которого собираются проглотить.

Что сделает Главный? Как поступит Ян: поможет или предаст? Голова пухла. Если бы не Кристина, на которую приходилось время от времени отвлекаться, Марина сошла бы с ума. Ей казалось, что она балансирует на тонком канатике над бездной и жизнь зависит от чего угодно: от порыва ветра, от птиц, садящихся на канат, но только не от нее самой. Усилием воли она заставила себя сосредоточиться на коллеге.

Спесь слетела с Кристины, Ершистая мамзелька из подвида «курицы» превратилась в глубоко несчастную обиженную девочку.

Открылась дверь, в туалет сунулась толстая бухгалтерша, но тотчас ретировалась.

Когда Кристина немного успокоилась, Марина спросила, все так же поглаживая ее по спине:

— Что случилось? Расскажи, и тебе полегчает.

Кристина отстранилась — тощая, жалкая, с красным зареванным лицом, шмыгнула сливой-носом:

— Он говорил, что мы все равно будем вместе, а сам… Сам… В общем, врал. — Она похлопала себя по карманам. — Написал, что все кончено… Ыыы!

И снова истерика. Вот тебе и «все мужчины — козлы, и относиться к ним надо соответствующе», «нас миллионы, любить надо в первую очередь себя», «никто и слезинки моей не стоит».

— Кто он?

— Вигандас!

Марина смутно вспомнила рассказы о прибалтийском любовнике, который Кристину по Парижам-Венециям катал. Неожиданный поворот событий. Марина механически провела по черным волосам коллеги: