Любовь - [2]

Но в действительности знаем мы не так много. Вопрос о мужчине и женщине, об их взаимном влечении и склонности, как и всякий политический вопрос давно отлит в жесткую идеологическую форму. При всей важности для нас этой темы, именно в ней мы охотно удовлетворяемся поверхностным знанием и полуправдой. Это не может не удивлять, если учесть значимость и взрывоопасность темы. Мы радуемся любому простому объяснению, позволяя себе говорить о том, каковы мужчины вообще и женщины вообще, несмотря на то, что в повседневной жизни сталкиваемся с человеческими характерами, а не с биологическими полами в чистом виде. Но невзирая на это, мы в вопросах любви зачастую оказываемся менее разборчивыми, чем при подборе мелодии для звонка мобильного телефона. Мелодию мы ищем до тех пор, пока нам не покажется, что мы отыскали то, что нам подходит.

Настало время освободить вопрос о мужчинах, женщинах и любви из тисков старых и новых понятий и представлений. Планка очень высока: «Хорошо известно, что такое взбучка, но что такое любовь, не дознался пока никто», — полагал уже Генрих Гейне. Собственно, может быть, человеку и не нужно это знание. Может быть, любви вообще просто не существует. Может быть, достаточно отгородиться от «безумия богов» философа Платона или «призрака» моралиста Ларошфуко пустыми словами и лишить себя всякой надежды на точное знание.

Любовь — это мир, в котором сильные эмоции порождают яркие представления, что сближает любовь с искусством и религией. Здесь мы тоже имеем дело с миром представлений, обретающих ценность в непосредственном чувственном опыте, а не в разуме и знании. Можно подумать, что такая логика отводит любви место исключительно в художественной литературе, каковая, по мнению некоторых философов и социологов, и изобрела любовь. Но имеем ли мы право отдавать любовь на милость одним поэтам?

В одном из разделов моей книги «Кто я?» я посвятил любви маленькую главку, писанную при свете ночника спальни. Мне тоже показалось весьма соблазнительным придумать целую галактику и измерить Вселенную, столь нам знакомую и столь чуждую одновременно. Все дело в том, что любовь в первую очередь имеет отношение лично к нам, а не к кому-то другому. Во-вторых, представляется, что любовь прячется и от самого любящего. Любовь не раскрывает своих карт — и это, без сомнения, хорошо. Наше воодушевление и одержимость, наша страсть и бескомпромиссная готовность к компромиссам не терпят яркого света. Им нужна темнота, окружающая любовь.

Как же написать об этом книгу? Книгу о таком личном, таинственном и иллюзорном предмете, каковым является любовь? Ну, должен предупредить, что из этой книги вы не узнаете, как улучшить свои способности в постели. Книга не поможет вам справиться с отсутствием оргазма, приступами ревности, любовными переживаниями и недоверием к партнеру. Чтение моей книги не поможет вам повысить свою привлекательность. Здесь вы не найдет советов и умных рекомендаций для двоих на все случаи обыденной жизни. Но, возможно, книга поможет вам лучше осознать пару-другую вещей, которые прежде были вам не очень понятны; возможно, после прочтения книги вы захотите лучше познать этот безумный мир любви, в котором почти все мы так стремимся жить. Возможно, вместе со мной вы задумаетесь о своей половой и социальной роли и о своих — кажущихся само собой разумеющимися и нормальными — реакциях. Задумаетесь, естественно, если сами того пожелаете.

Именно в этом, как мне думается, и есть сегодня смысл философии. Сегодня она уже не являет миру великих истин, теперь философия — в лучшем случае — устанавливает и выявляет новые взаимосвязи. И это уже немало. Став поверенными любви, философы столкнулись с нешуточной конкуренцией. Книги на эту тему пишут психологи, антропологи и этнологи, историки культуры и социологи, а в последнее время число авторов умножилось за счет биохимиков, генетиков, специалистов по эволюционной биологии и исследованиям мозга и, конечно, журналистов, пишущих на научные темы.

Каждый из этих специалистов, каждый из этих ученых привносит свое особое — и зачастую интересное — видение проблемы. Тем не менее все эти специалисты храбро уживаются друг с другом, как представители фауны, населяющей некий биотоп — разные виды живут в одном регионе, крайне редко непосредственно сталкиваясь друг с другом. «Человек — животное», «человек — это его биохимия», «человек — культурное существо» — в каждом случае дается иной ответ на вопрос о том, что такое любовь. В каждом случае по-разному объясняются вопросы о верности, привязанности, изменчивости чувства, взаимном очаровании представителями противоположного пола.

Это тем более удивительно — и никто не станет с этим спорить, — так как и в обыденной жизни все эти грани любви вольно переходят друг в друга. Часто ли можно быть уверенным в том, что два человека, произносящие слово «любовь», имеют в виду одно и то же? И как в таком случае перекинуть мост от испанского языка социологии к китайскому языку генетиков? Что общего между тестостероном, фенилэтиламином, самолюбованием и инстинктом размножения, занятиями фитнесом и ожиданием ожиданий? Как одно связано с другим? Есть ли здесь какая-то упорядочивающая иерархия? Не параллельны ли эти миры? Или одни параметры можно вывести из других?