Меган произнесла холодно:
— Думаю, Кристин не стоило обсуждать мои страхи с посторонним.
— Я уже не посторонний, вернее, уже не совсем. По крайней мере, мне хотелось бы так думать.
Она спустила ноги с софы и скинула его куртку.
— Я хочу встать.
— Подождите, вам сейчас нужно двигаться очень осторожно, — сказал он.
Она попыталась подняться на ноги, но ее скрутила такая боль, что он помог ей опять лечь. Она запустила руки в свои бронзовые локоны, сжимая голову, желая унять боль.
Лиам положил руку ей на плечо.
— Ну, что, плохо?
— Нет, только на минуту…
— Меган, послушайте, я хочу объяснить вам причину, по которой задаю все эти вопросы. — Он говорил спокойно, но глаза его безотрывно наблюдали за ней.
— Какую причину? — Она заставила себя отвлечься от боли.
— Только вы должны ответить на мои вопросы очень честно.
— Я жду, Лиам.
— Я знаю. — Он глубоко вздохнул. — Меган, когда Боб умер… нет, не то. Постарайтесь подумать и вспомнить. Вы удивились, когда это случилось?
Удивилась ли она? Она не знала. Это было ее проклятье, рок. Но она не могла рассказать Лиаму об этом. Она начала говорить ему то, что повторяла всегда:
— Это был несчастный случай, Лиам.
Слова прозвучали обыденно. Она знала, что скажет те же слова и на вопрос о подносе, когда ее спросят, как все получилось.
— Да, всего лишь несчастный случай, — повторила она, утопая в своих мыслях.
— Да, конечно, Меган. Но почему все так происходит? Почему? — Он помолчал. — И почему именно с вами?
Она не могла больше его слушать. Превозмогая боль, она поднялась на ноги.
— Благодарю вас за помощь, Лиам. Я пришла в себя.
Изо всех сил она старалась придать голосу твердость. Еще она изо всех сил старалась стоять прямо, но ковер уплывал у нее из-под ног. Голова раскалывалась. Шея болела.
Тяжело вздохнув, Лиам произнес:
— Подождите минуту, Меган.
Но она уже шла вперед, к выходу, с ужасом представляя, каково ей придется подниматься по лестнице. Разумеется, она не ответила ему, она не хотела, чтобы он узнал о страхе, охватившем ее.
Она была уже возле двери, когда он схватил ее за руку.
— Я прошу вас поговорить со мной еще минуту, Меган.
— Я иду в свою комнату, — ее голос звучал отрешенно. — Нет необходимости меня провожать, благодарю вас.
Но он все равно пошел за ней. Еле переставляя ноги, она двигалась по Розовому Холлу, залитому теплым, розовым светом, а он также медленно шел за ней. И между ними также медленно скользил страх.
— Вы вся дрожите, — сказал он с тревогой.
— Пожалуйста, Лиам, пожалуйста, уходите, — взмолилась она.
Он стоял посреди ее комнаты, с интересом осматриваясь по сторонам, прищурив глаза.
— Место, превосходно оборудованное для ночных кошмаров, — сказал он наконец. — Почему вы поселились именно в этой комнате?
— Пожалуйста, — повторила она, — уходите.
— Вы опять за свое? — Он бросил на нее быстрый взгляд и включил все розовые лампы. — Так-то лучше, не правда ли?
Она опустилась в одно из легких кресел, с трудом переводя дыхание.
— Что скажите насчет огня, Меган?
Она осторожно помотала головой, но он уже взял спички, и через мгновение в камине вспыхнуло яркое пламя. Он поднялся и с одобрением сказал:
— Клайд в самом деле знает, как надо складывать поленья.
Она не ответила.
— А сейчас о Бобе, Меган, — попросил Лиам.
Боль у нее в голове начала пульсировать. Ее знобило, и она пробормотала:
— Я ни о чем сейчас не могу думать.
Лиам остановился прямо перед ней, пристально глядя ей в глаза. Она вспомнила ту радость, которую ощутила от его прикосновения, и вздрогнула. Он сказал:
— Вы же все равно думаете об этом все время, о Бобе и о Рори.
Она опять помотала головой из стороны в сторону.
— И вы боялись сюда идти.
Внезапно она вспомнила о том солнечном дне, когда Боб погиб. Они строили с ним планы о предстоящем ночном походе.
— Ответьте мне, — потребовал от нее Лиам. Его голос стал жестким, почти таким же жестким, как взгляд его сузившихся глаз, как жесткая складка его губ.
Она даже стала забывать, сколько раз он спрашивал об этом. Она прошептала:
— Чего вы хотите? Кто вы, Лиам?
— Я ваш друг, и пока этого достаточно.
— Мой друг? — почти с удивлением она обнаружила, что в состоянии улыбнуться. — Вы?
— Вы мне все еще не верите?
— Нет, конечно. Я не могу.
— Это даже хорошо. Возможно, вы так же постараетесь не верить и никому другому. То есть, я хочу сказать, совсем никому, Меган.
— Почему вы так заинтересованы смертью Боба и Рори? И почему именно сейчас? — слабым голосом спросила Меган.
— Для этого у меня есть собственные причины. И, пока вы не поверите мне, я не смогу вам все объяснить, — сказал он.
— А по-моему, вы должны очень многое мне объяснить, Лиам.
— Возможно, — сказал он задумчиво. — Я друг Джонстонов, они-то и порекомендовали мне обратиться к брату и сестре Парр, когда услышали, что я хочу пожить в этой местности.
— Почему именно здесь?
— Мне здесь понравилось, здесь очень непохоже на то, что я видел несколько последних лет, — сказал он со смехом, в котором чувствовалась горечь. — Я же сейчас выздоравливаю. Я говорил вам, если вы помните, у меня была своя болезнь, и имя ей — Вьетнам.
— Все-таки, это ничего не объясняет.
