Любовь под парусом - [41]

В замечательные дни, последовавшие после церемонии бракосочетания, Кенда узнала о другой стороне жизни мужа, которая до сих пор была скрыта от нее. Из общения с Джоном она поняла, насколько прекрасно он ориентируется в мире бизнеса. Казалось, президент «Тейлор констракшэн Компэни» знает все, что касается архитектуры и строительства, а также хорошо разбирается в музыке, литературе, театре. Капитан «Красавицы» был вполне счастлив и с готовностью знакомил ее с той жизнью, которую вел на берегу.

Но наступали моменты, когда для них не существовало ничего в этом мире, кроме страстных объятий, пока, окончательно обессилев, они не откидывались на подушки. И тогда оба лежали неподвижно, прижавшись друг к другу. Кенда любила мужа всем своим сердцем и уже не сомневалась в его взаимности. Два чувства, объединенные в одно, были прекрасны.

Каждый вечер после ужина они располагались на палубе, где в бледном мерцании фонаря проводили наполненные приятными разговорами и смехом часы, иногда, если было холодно, с чашкой горячего кофе в руках. Теперь Кенде не досаждала вечерняя прохлада, ей даже нравилось, тесно прижавшись к мужу, подставлять щеки холодному ветерку. Иногда, среди ночи, когда Джон спал, она подолгу без сна лежала на узкой койке, заново переживая мгновения прошедшего дня, вспоминая каждое сказанное им слово, каждую, пусть мимолетную, улыбку.

Четырнадцатый день ее пребывания в роли миссис Тейлор подходил к концу, когда Кенда вдруг спросила:

— Ты все еще намереваешься подойти к острову Фаннинг и бросить там якорь на несколько дней? Если верить картам и показаниям компаса, в ближайшие дни мы будем уже там.

Джон Тейлор утвердительно кивнул.

— Думаю, несколько дней на суше не повредят нам. На острове у меня есть друзья. — Он посмотрел на небо. — Но все дело в том, что я не могу понять, какая нас ждет погода. Хочется надеяться, что, когда стихия окончательно проявит себя, мы уже доберемся до острова.

Она испуганно вздрогнула.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что надвигается еще один шторм? Боже, боюсь, я не вынесу, если он будет таким, как последний.

При одном воспоминании о пережитом ее передернуло. Кенда испуганно мотнула головой. Нет, ей и думать об этом не хочется.

Джон бросил на нее насмешливый взгляд.

— Надеюсь, шторма все же не будет. Может. быть, пойдет дождь или опустится туман. Несколько минут тому назад я слушал радио. В метрологическом прогнозе с острова Рождества*[5] никаких предупреждений не было. Кроме того, я не хочу, чтобы ты боялась моря только из-за того, что однажды нам не повезло.

— Тебя ничем нельзя испугать, правда, Джон?

— Ты так считаешь? — В надвигающихся сумерках его глаза, казались совсем черными. — Хочешь, я кое-что скажу тебе?

— Конечно. Интересно, что может напугать такого бравого капитана, как ты, если такое вообще возможно? — Ее одолевало любопытство.

— Есть одна вещь, которая очень страшит меня. — Все это время держа сетку для ловли рыбы на уровне глаз, он внимательно разглядывал ее, затем, прикрепив приманку, медленно опустил за борт. Так вот, меня тревожит предстоящий приезд в Гонолулу.

Мне становится страшно при одной лишь мысли, что придется с кем-то делить тебя.

— Но почему? — Кенде не удалось скрыть удивление.

Капитан «Красавицы» улыбнулся:

— Ты вряд ли сможешь понять это?

— Постараюсь.

Она схватила его за руку.

В умирающих лучах закатного солнца их взгляды встретились, и Кенда почувствовала, как под влиянием его обаяния у нее все растаяло внутри.

— Что ж, попробую объяснить, — согласился Джон, и затем на какое-то время умолк. — Понимаешь, Кенда, непременно найдутся люди, которые будут убеждены, что я воспользовался твоей беззащитностью. Ты так много времени провела в полном одиночестве, что, вполне естественно, влюбилась в первого мужчину, спасшего тебя. Поверь, многие сочтут, что от тебя нельзя ожидать того, чтобы ты вела себя, как женщина, прожившая всю жизнь в цивилизованном обществе. И тебе будет стоить больших усилий убедить их в обратном. Мир, в котором ты провела последние семь лет, сильно отличался от того, что окружает типичную современную женщину. Возможно, лишив тебя девственности, а по существу, просто украв твои чувства, твою любовь, я тем самым значительно затруднил твое возвращение в цивилизованный мир.

Кенда пришла в полное смятение:

— Джон, надеюсь, ты сам не веришь в то, что говоришь? Неужели ты всерьез полагаешь, что украл то, что я отдала тебе по своей воле?

Ничего не сказав в ответ, он отвернулся от нее и принялся за такелаж основного паруса. Несколько минут Кенда молча наблюдала за его действиями, а затем спустилась вниз, в каюту. Господи, неужели Джон позволит сомнениям и словам каких-то чужих, посторонних людей ворваться в благословенный мир их счастья? Он женился на ней, открыл для нее мир физических наслаждений, став ее мужчиной, и после всего этого еще может сомневаться в чем-либо! Нужно заставить преодолеть его эти страхи, но как это сделать за него?! Это то, с чем Джону придется бороться в одиночку. Сама судьба соединила их посреди безграничных океанских просторов, так какие могут быть сомнения, какие «если». «… В первого мужчину, спасшего тебя?!» Но ведь им оказался не кто-нибудь, а именно Джон!