Любовь по завещанию - [56]

Заминка продлилась около шести часов, которые показались мне целой вечностью. Особенно, нервировало то, что мне так и не удалось дозвониться до Сары. Телефон Мышки был выключен и на каждую мою попытку связаться с ней, в трубке смартфона раздавался лишь занудный голос оператора.

Сказать, что это напрягало, всё равно, что не сказать ничего. Да я с ума сходил от беспокойства, пока воображение рисовало картины, одна ужаснее другой. Вдруг, её самолёт разбился? Или, она добралась до Москвы, но по дороге домой попала в аварию, и теперь лежит в больнице…

Впервые в жизни мне было по-настоящему страшно. Страшно за совершенно чужого, постороннего человека. Я боялся за свою временную жену так, словно никакая она, блять, не временная, а самая, что ни на есть, настоящая. Странно? Более чем. Я сам себя начинаю опасаться. И всё из-за какоё-то девчонки, на которую я бы и не взглянул, не будь дедовского завещания.

Мышка, Мышка, что же ты со мной делаешь?

Когда нам, наконец, дали добро на взлёт, мои нервы уже были на пределе. Хотелось ломать и крушить всё вокруг, только бы перестать думать о девчонке. Всего пары слов, брошенных мне Эленой, оказалось достаточно, чтобы я помчался за Сарой, как влюблённый школьник. А стоило ей, всего пару раз, не поднять трубку, как я тут же слетел с катушек от беспокойства за неё. И это ужасно злило меня, приводило в бешенство.

Умом ведь понимал, что так не должно быть. Не должно, чёрт её дери! Я не любил, не люблю и, уж тем более, никогда не полюблю эту замухрышку. Это НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО…

Но что-то глубоко внутри, под толстым слоем дерьма, из которого был слеплен весь мой мир, не давало смириться с этим утверждением. Тоненький, едва различимый голосок, эхом звучал в моей голове, произнося лишь одно-единственное имя — Сара. Маленькая, совсем крошечная, частица души всё ещё продолжала жить, несмотря ни на что.

— Какого хрена мы так медленно летим?! — схватив стюардессу за руку, прошипел я. Словно скорость полёта зависела от неё.

Перепуганное лицо молодой женщины немного отрезвило меня, заставило остынуть и ослабить хватку. В её глазах было что-то знакомое. Нечто такое, что вмиг привело меня в чувства. Разжав пальцы, выпустил тонкое запястье и поспешил отвернуться.

Что за фигня со мной творится? Почему я вижу вместо этой девушки Сару?!

— Скройся! — рявкнул сквозь стиснутые зубы. — Пошла вон отсюда!

Вскочив с кресла, одним рывком стащил с себя чёрный пиджак от Армани и бросил назад. Всего секунда, и вслед за ним отправился галстук. Расстегнув несколько верхних пуговиц на рубашке, стал жадно ловить ртом воздух. Бросив короткий взгляд на циферблат наручных часов, тихонечко ругнулся.

В Москве уже полдень… Интересно, как она там сейчас? Наверное, ей очень плохо… Я знаю, какого это — терять самых близких и родных людей. Мне пришлось пройти через подобное ещё в детстве, когда смерть может ранить особенно сильно. Особенно, смерть дорогих сердцу людей…

Так что, я понимал боль Сары. Понимал, как никто другой. Только вот, смогу ли я сказать ей об этом прямо? Получится ли преодолеть те внутренние барьеры, которые не дают мне покоя уже долгие и долгие годы? И, вообще, станет ли она меня слушать?

Сара

— Прими мои искренние соболезнования, — до боли знакомый голос прозвучал словно из прошлого. Давно забытый трепет в груди вернулись вновь, чтобы в очередной раз доказать, что я не сплю. Это не очередной ночной кошмар, а реальность. Самая настоящая реальность, от которой не получится отмахнуться.

Это был он… Не игра моего воображения. Не сон, что я видела каждую ночь на протяжении всех этих трёх лет, пока пыталась забыть, стереть из своей памяти, вычеркнуть из сердца…

Мужчина, стоящий напротив меня, был реальным. Из плоти и крови. В простых чёрных штанах и белоснежной рубашке, под которой отчётливо поступали натренированные каменные мышцы, он походил на оживший постер из Интернета. Известный спортсмен, боец смешанных единоборств, чемпион UFC в лёгком весе.

Тепло, что исходило от мужского тела и аромат его парфюма донеслись до меня, как издалека. Он пах по-другому, не так как раньше. Мысли начали разбегаться, превращаясь в монотонное жужжание. Глаза принялись с жадностью изучать лицо парня, невольно сравнивая его с тем, что жило в моих воспоминаниях. Другой. Не тот. Даже запах изменился.

— Марк? Что, — мой голос снова предал меня, задрожал, как и сердце. Я помнила каждую секунду, проведенную с ним рядом, каждый момент, разделённый с ним и каждую рану, оставленную им. Смотрела на того, кого невольно продолжала любить, но, при этом, совершенно не хотела вспоминать. Противоречивые чувства разрывали грудь на части, а сознание уже было не в состоянии отличить желаемого от действительности. — Что ты здесь делаешь?

— Я приехал в Москву на бой, а вчера случайно узнал из новостей об этом, — он слабо кивнул назад. Туда, где сидела мама, одетая в траур. — Я не мог не прийти…

— В любом случае, — холодно ответила я, хотя у самой внутри бушевал настоящий пожар, — тебе не следовало этого делать. Мы — чужие друг другу люди, и нет смысла отрицать это. Уходи, Марк…