Любовь по переписке - [61]

– Может, ты постираешь белье, пока я позабочусь о лошадях?

– Мне больше всего хочется прыгнуть в воду.

Он готов был согласиться, но замер, увидев, как она покраснела. Напряжение повисло в воздухе, наполненном жужжанием насекомых. Он понимал, что она думает о том же, о чем и он.

– Но я лучше все-таки раньше постираю. – Она похлопала рукой по привязанному к седлу свертку.

Напряжение исчезло, но он был уверен, что оно вернется, и скоро. Анджела слезла с лошади.

Рэнсом распряг обеих лошадей и повел их к берегу, чтобы напоить. Прижимая к груди огромный сверток, Анджела направилась к большим камням, выступавшим из воды у края пруда.

– Здесь будет идеально, – сказала она.

А он подумал, что почти идеально. Идеальной ему виделась картинка, в которой она, обнаженная, лежала на песке.

Рэнсом отвел лошадей в тень, ослабил подпруги, снял уздечки и стреножил их. Похлопав ласково по шее, он оставил их отдыхать в тишине. А Анджела, став на колени, разбирала грязное белье, внимательно глядя на чистую воду.

– Забыла взять мыло? – спросил он, подходя к ней.

– Нет. – Она достала кусок мыла. – Я думаю, что надо раньше выкупаться, а то белье очень пыльное, боюсь, после него вода будет грязной.

Он постарался не думать о том, как бы она выглядела, купаясь в пруду. Стирка была важным делом. Они должны были вернуться в лагерь со свертком выстиранного белья, если не хотели ухудшить настроение мужчин еще больше, чем это уже сделали переправы, разгневанные быки и индейцы.

– Не беспокойся, ты можешь сначала постирать белье. Этот пруд наполняется водой из подземного источника. – Он указал ей на место за камнями. – Если ты посмотришь туда, ты увидишь, что вода из пруда попадаете ручей, а из него в реку. Когда ты будешь тут стирать, грязная вода польется в ручей, а не в пруд.

– Тогда я сначала постираю. – Она бросила одну из его рубашек в воду и начала тереть ее куском мыла. От знакомого аромата жасмина у Рэнсома защекотало в носу. Интересно, сохранится ли этот аромат после того, как рубашка высохнет на солнце, подумал он. Мужчины, конечно, могут дразнить его, но он не возражал, чтобы привычный запах сопровождал его в походе.

– С этой стороны пруда неглубоко, – сказал он, присев на корточки рядом с ней и сорвав пучок травы. – Ты сможешь сесть так, как будто ты в большой ванне.

Мозолистыми пальцами он смял траву. Поля ее шляпы скрывали ее опущенные вниз глаза, но он чувствовал напряжение в ее руках, которыми она так энергично терла его бедную рубашку, что та готова была разорваться. Он еще раз убедился в том, что они оба думали об одном и том же, но решил не торопить события и дать ей возможность спокойно постирать.

– Не возражаешь, если я немного вздремну?

Возможно, в ее глазах отразилось разочарование, но она спокойно ответила:

– По-моему, хорошая идея, – и продолжала полоскать рубашки.

Рэнсом с удовольствием растянулся на согретом солнцем камне, откуда видна была Анджела, надвинул шляпу почти на нос и притворился, что спит. Однако шляпа не помешала ему заметить, как Анджела посмотрела ему вслед, вытаскивая рубашки из воды, выжимая их и бросая на камни.

Он внутренне улыбнулся, но не позволил улыбке появиться у него на лице.

Капли пота стекали по груди молодой женщины. Усталыми руками она выжимала грубые брюки Рэнсома. Все тело болело от того, что ей пришлось долго стоять согнувшись. Поднявшись, она потянулась, потерла спину и, предвкушая удовольствие, посмотрела на чистую воду.

Она слышала нежный голос жаворонка, распевавшего свою песню в солнечный полдень, слышно ей было и ритмичное дыхание спящего Рэнсома. Анджела оглянулась, посмотрела на него, понимая, что ей будет спокойнее купаться, пока он спит, но с невероятной силой желая, чтобы он проснулся. Это желание удивило ее, но через несколько дней они попадут на железнодорожную станцию, и другой возможности встретиться у них не будет.

Пальцы ее дрожали, когда она снимала шляпу, длинные, до колен, мокасины и отстегивала свой любимый нож. Раздеваясь как можно медленнее, она ощущала, как, несмотря на надвинутую на глаза шляпу, Рэнсом наблюдает за ней. И стеснительность в ней боролась с желанием.

Но не могла же она отказаться от возможности искупаться в настоящем раю!

Затаив дыхание, Анджела расстегнула и сбросила юбку и осталась стоять у края воды в белой хлопковой рубашке и панталонах, которые она сшила на прекрасной швейной машинке Эвиты. Сняв через голову рубашку и сбросив панталоны, она почувствовала приятную прохладу от слабого ветерка. Стоя в солнечный день обнаженной на берегу сверкающего пруда, она ощущала себя совершенно безнравственной женщиной. Мужского храпа не было слышно, она даже не была уверена в том, что Рэнсом вообще дышит.

Усмехнувшись своим мыслям, она взяла кусок мыла и зашла в воду. Легкомысленное настроение овладело ею, ей хотелось, чтобы он был рядом, чтобы это стало ее последним приятным воспоминанием перед разлукой.

Она не оглядывалась назад, но ей казалось, что пыль и пот, смываемые с ее тела, образовывали грязный поток в чистом пруду. Отойдя немного от берега, она села на дно и закрыла глаза, чтобы полнее насладиться прикосновениями чистой прохладной воды. Никогда раньше она не думала, что это может доставить такое удовольствие.