Любовь пиратки Карибского моря - [16]

Некоторое время и он, и она молчали, бесцельно всматриваясь в пролив, все ярче блистающий в лучах восходящего солнца, переливающийся, будто в его водах всплыли тучи светлой рыбьей чешуи. Ветер усиливался, волны рябили, и только в заливе, защищенном каменной косой, вода оставалась почти гладкой, розовой от разлившегося в небе рассвета.

— Ты, наверное, права, — проговорил наконец Генри. — Нужно уметь вовремя принимать решения. Тянуть, ждать, когда тебя что-то или кто-то подтолкнет, конечно, удобно, но можно ведь протянуть и до того момента, когда все уже будет решено без тебя.

Неожиданно Вероника рассмеялась. Она хохотала, весело раскачивая ногами в изящных зеленых башмачках, и старый штурман впервые подумал, что, оказывается, у нее совсем небольшие ножки. И как только пираты, ежедневно видя ее в мужских сапогах, не приметили, какой у них неподобающий размер? Впрочем, у благородных всегда маленькие ноги. У мужчин тоже, вот никто и не удивляется.

— Над чем ты смеешься? — спросил Бэкли.

— Прости, дядя Генри. Смеюсь не над тобой, разумеется. Там, на балу какой-то господин рассказал забавный анекдот, и твои слова мне его сейчас напомнили.

— Анекдот? — удивился штурман. — Он посмел при тебе рассказывать анекдоты?

— Да. Потому что они бывают не только неприличные.

— Вот как? Не знал. Тогда расскажи и мне.

Она еще сильнее засмеялась, но почти сразу сделала серьезное выражение лица, с каким и подобает рассказывать анекдоты.

— Вот, слушай. Сидит благородный джентльмен в своем лондонском доме, пьет кофе. Входит лакей и сообщает: «Сэр! Темза выходит из берегов». Джентльмен пожимает плечами: «Вот когда выйдет, тогда и доложите». Пять минут спустя лакей снова появляется на пороге: «Сэр! Темза выходит из берегов!» Ответ тот же: «Когда выйдет, тогда и доложите!» В третий раз — то же самое. А спустя еще минут десять лакей широко распахивает дверь со словами: «Темза, сэр!»

Бэкли удивленно заморгал, представляя себе эту картину: распахнутую дверь богатой гостиной и хлынувшую туда воду. Потом тоже закатился смехом.

— Да уж! А ведь и есть такие вот дураки, Рони! Ей-богу, есть! «Когда выйдет, тогда и…» Ха-ха-ха! Выходит, я выгляжу таким же глупым джентльменом?

— Почти. И самому смешно. Так ты согласен?

Он вытер рукавом выступившие на глазах слезы.

— Ну… Пока ведь Темза еще не у самых дверей. Можно же подумать. Хотя бы до завтра.

Вероника поднялась со ступеней.

— Хорошо. Но завтра ты подпишешь со мной контракт. А теперь я поднимусь в свою комнату и наконец-то расшнурую этот проклятый корсаж! Неужели все леди в них ходят постоянно? Ведь задохнуться можно. А я еще не слишком туго зашнуровалась. Нет. Эти наряды не для меня, я к ним не привыкла и не привыкну уже никогда.

Задрав кринолин едва ли не до пояса, девушка взбежала на второй этаж и затворила за собой дверь комнаты, скорее похожей на каюту: в ней почти не было мебели, зато стоял большой морской глобус, на стенах висело несколько карт, подзорная труба, две сабли и палаш, а в углу красовался матросский рундук. Только кровать была шире обычной корабельной койки, и покрывало на ней украшал нарядный узор с местным орнаментом — эту роскошь подарили леди Дредд местные крестьянки, благодарные за мельницу и за постоянные послабления с оброком.

Глянув, по своему обыкновению, в окно, откуда пролив был виден еще лучше, чем с крыльца, Вероника неожиданно подошла к самому подоконнику и высунулась наружу.

По чешуйчатой ряби пролива медленно шел корабль. Не маленькая рыбачья шхуна, а самый настоящий бриг, с красиво вытянутым корпусом, со стройными линиями бортов и кормовой надстройки. Красивый бриг.

Девушка всмотрелась. Что есть силы ущипнула себя за руку.

— Этого не может быть! — прошептала она. — Я спятила!

В следующее мгновение она уже держала свою подзорную трубу и, подавляя дрожь в руках, наводила ее на явившийся ниоткуда призрак.

Но нет, корабль был! И был ТЕМ САМЫМ кораблем — она не могла ошибиться.

По утренним волнам Ла-Манша шел, наполовину распустив паруса, «Черный алмаз»!

Позади Вероники скрипнула дверь. Она обернулась. Генри Бэкли, такой же смятенный, готовый верить и не верить в происходящее, взглянул ей в лицо, заметил подзорную трубу и по выражению лица девушки понял: глаза его не обманули.

Тогда он шире распахнул и без того открытую дверь и воскликнул, сделав широкий жест наружу:

— Темза, сэр!

Глава 4 СКУПОЙ ПЛАТИТ ДВАЖДЫ

Третий месяц кряду Фор-де-Франс[15] мок под непрерывными ливнями. То был обычный сезон дождей, который всегда наступает в этой части Антильского архипелага с июля по ноябрь. Но в нынешнем году дожди, как всем казалось, лили еще гуще, чем обычно. К тому же они реже прекращались, и, стоило солнцу ненадолго показаться над покрытым пенными волнами заливом и блестящими от воды, словно покрытыми лаком, береговыми зарослями, как почти сразу наползали еще более тяжелые свинцовые тучи и новые потоки низвергались на портовый город, на его причалы, где нередко уныло простаивали ожидающие погрузки корабли. Многие купцы опасались грузить тюки с кофе и сахаром под такими водопадами — покуда негры тащат их по длинным дощатым настилам, все промокнет и в трюме наверняка не высохнет. Долго ли до порчи груза и, стало быть, потери денег? Да и шторма налетают один за другим — не всякий капитан захочет выходить в море.