Любовь неукротимая - [12]

У Габриэля сердце застыло от силы эмоций, промелькнувших в ее голосе. Эта горестная интонация, подобно молнии, поразила бывшего солдата. В самих словах не было ничего необычного – подобное можно услышать от любой молодой вдовы. Но по голосу Пенелопы Габриэль понял, что со смертью мужа она, помимо горя, испытала и что-то еще. Быть может, навсегда распрощалась с юностью и наивностью души.

Да, Габриэль понял ее именно так. На поле боя он сам, подобно другим воинам, испытал нечто схожее – так на всех чувствительных молодых людей влияют невообразимые ужасы войны. Но почему же взгляд Пенелопы столь тосклив и беспокоен?

– Все же после похорон я нашла в себе силы жить дальше и переселилась в поместье брата Майкла. Я даже построила собственный загородный дом. Но когда мне стало чуть легче, я… Что ж. Скажем просто: я заперлась у себя, прячась от остального мира. Я не встречалась ни с кем неделями. Я отказывалась покидать дом, а уж тем более – принимать кого-то.

– И меня в том числе, – прошептал Габриэль. Пенелопа удивленно взглянула ему в глаза; к ее щекам прилила кровь, а брови задумчиво изогнулись. Проклятье. Значит, когда-то давно она обидела его.

– Всех, – подтвердила она. – Даже членов моей семьи. До того дня, когда кузина Лилиан не заехала ко мне и не вытащила из дома силком, чтобы увезти к себе. – Пенелопа сухо улыбнулась. – Не знаю, помнишь ли ты ее, но с ее упорством тягаться трудно.

Габриэль припомнил высокую брюнетку, на свадебном балу не расстававшуюся с графом Стратфордом. Он также помнил, с какой любовью кузины относились друг к другу.

– Уверен, она сильно за тебя переживала.

– О да. Но даже с ее помощью мне не удавалось выбраться из топи отчаяния.

– Понимаю, – только и сказал он. Мысль о том, что горе изменило навсегда то светлое веселое создание, которое он знал прежде, сразила его. Габриэль и представить не мог такого поворота событий. – Ты очень сильно любила Майкла, – добавил он.

– Да. – Пенелопа отвела взор, попытавшись улыбнуться, но губы не поддались. – Конечно.

Габриэль насупился, словно что-то в ее словах смутило его. Дело не только в смерти Майкла? Неужели супруги жили не так уж счастливо? Но прежде чем он успел задать вопрос, Пенелопа продолжила рассказ:

– Лилиан решила, что мне любыми средствами необходимо избавиться от тоски. Она настояла, чтобы я отправилась с ней в частную лечебницу, которую Стратфорды открыли специально для исцеления душевных заболеваний ветеранов и членов их семейств. И вскоре я начала работать с изнуренными сражениями мужчинами. – Наклонив голову, Пенелопа посмотрела на Габриэля заинтересованно. – Ты никогда не задумывался о том, что твоя болезнь может быть последствием некоторых травм, полученных на поле боя?

Он с укоризной посмотрел на нее.

– Было бы глупо с моей стороны не задуматься. – Габриэль до сих пор видел во снах смерть и время от времени просыпался от кошмаров. – Вообще я склонен думать, что именно с этого и началась моя болезнь.

Эти сны приводили в отчаяние, усиливали агрессию, и так продолжалось каждый день в течение года. А последние несколько месяцев Габриэль периодические начал впадать в безумие.

– Но даже если первопричина действительно в этом, все зашло слишком далеко. И ничто теперь мне не поможет, ни твой опыт, ни твоя забота. Увы.

– Что ж, я признаю, что никогда не встречала подобного недуга, – тактично сказала Пенелопа. – Но послушай меня. Я убеждена, что мои методы принесут больше пользы, чем те, которыми тебя «лечат» здесь. Мистер Аллен рассказал мне о купаниях в холодных ваннах, о пиявках, кровопусканиях. Ужасно. – Она непроизвольно вздрогнула. – Он даже говорил что-то об ожогах. Это правда?

На этот раз дрожь пробила Габриэля. Он никогда не забудет боли от охвативших кожу горячих бинтов, наложение которых привело к огромным волдырям.

– Это просто варварство, Габриэль. Как ты позволил сотворить с собой такое?

– А как ты думаешь? – бросил он в ответ. В смятении Габриэль отошел от нее. Неужели она знает все о его пребывании в сумасшедшем доме? – Этот чертов врач обещал, что такие методы вылечат меня. Пустая болтовня о дополнительном воздействии на мои нервные окончания, которое поспособствует восстановлению организма и, как следствие, возвращению рассудка.

Хуже всего то, что Габриэль в это действительно верил. В течение нескольких прекрасных недель у него не было ни единого приступа, и он уже засобирался домой. Он мечтал вернуться к нормальной жизни. Но вскоре приступы вернулись, еще хуже прежних.

– Я сделал все, чтобы стать прежним, – добавил он, приглушив голос.

Пенелопа не желала слушать. Она была уверена: его можно вылечить. Она подошла к Габриэлю. Так близко, что он мог слышать ее приятный аромат. Слегка приподняла голову. Пенелопа не была низкой, но и высокой ее не назвать. Рост был идеален, чтобы без труда заглянуть в глаза Габриэлю и завладеть его вниманием.

– Тогда просто позволь мне остаться здесь, – сказала она. – Возможно, я случайно взялась за это дело, но за последние два года я помогла многим людям. Тяжело больным людям. Смогу помочь и тебе.

Габриэль отрицательно покачал головой. Сама мысль о том, что он предстает перед Пенелопой таким ничтожным и беспомощным, ужасала его. Какими бы, по ее мнению, варварскими методами ни лечили его здесь, как бы он ни страдал. Наивная девочка играет в доктора, однако даже не предполагает, какой кошмар ей предстоит вынести.