Любовь не ждет - [2]

— Почему ты никогда не говорила, что я могу отказаться от этого брака, который вы с отцом устроили, когда я была совсем маленькая?

— Потому что надеялась, что ты по доброй воле согласишься с выбором, который я сделала для тебя. Мне хотелось, чтобы ты привыкла к этой идее и, возможно, даже стремилась к этому моменту.

— Но Монтана совсем дикое место!

— Неужели мы не можем поговорить, не переходя на крик? — осведомилась Роуз и с легкой усмешкой добавила: — Монтана совсем не такая дикая, как тебе представляется. Мне казалось, что братья убедили тебя в этом. Это одно из самых красивых мест, которые я когда либо видела. Вполне возможно, что тебе там понравится.

— Мне нравится здесь, где я выросла, где живут мои друзья, где живешь ты, — пробурчала Тиффани и продолжила громче: — И где мужчины не носят на поясе револьвер, всегда готовые выстрелить в человека. Как ты вообще могла согласиться на это, мама?

— Это было мое предложение.

Роуз никогда не признавалась в этом дочери, и теперь, глядя в изумрудные глаза Тиффани, расширившиеся от удивления, она пожалела, что не нашла способа объясниться раньше. Впрочем, вряд ли это было возможно.

— Выходит, это ты бросаешь меня на съедение волкам?

— Ради Бога, Тиффани, давай обойдемся без мелодрам. Это было единственное, что я могла придумать, чтобы покончить с враждой между Каллаханами и Уорренами. И хотя она началась не из за полоски земли с источником воды, расположенной между двумя ранчо, обе стороны используют эту землю, чтобы подогревать раздор, объявляя ее своей собственностью. Я никогда не видела таких безмозглых упрямцев. Стоит им одновременно оказаться у источника, и начинается стрельба. Включение этого участка в брачное соглашение между тобой и Хантером Каллаханом положило бы конец взаимным претензиям.

— И ты решила покончить с враждой, не тобой начатой, пожертвовав своей единственной дочерью?

— К вашему сведению, юная леди, Закери Каллахан — один из самых красивых мужчин, которых я когда либо встречала. А с учетом того, что он женился на прехорошенькой женщине, можно не сомневаться, что его сыновья вырастут такими же красивыми. Так что я вовсе не считала, что приношу тебя в жертву. Наоборот, я была вполне уверена, что ты будешь в восторге, получив в мужья одного из Каллаханов. И потом, будучи человеком со стороны, я смотрела на вещи другими глазами. Конечно, владельцы ранчо довольно агрессивны, особенно когда дело касается их собственности, но не думаю, что для тех мест это такая уж редкость. Фрэнк и Закери — всего лишь два упрямца, не желающие уступать ни пяди. Разлад начался с неприятной истории, а споры из за ручья на границе между двумя ранчо не позволяют ему закончиться. Но это не значит, что Каллаханы — законченные негодяи. Возможно, у Закери вспыльчивый и задиристый характер, но он преданный муж и хороший отец, что многое говорит о семье.

— Не ты начала эту вражду, и не тебе ее кончать, мама. Зачем ты вообще вмешалась?

Роуз не собиралась обременять Тиффани ужасами, которые ей пришлось пережить. Стрельба поднималась очень часто, и она боялась, что ее дети нарвутся на пулю. А потом ей пришла в голову простая мысль: покончить с враждой через брак. Когда Роуз поделилась этой идеей с Фрэнком, она и представить себе не могла, что они с Тиффани не останутся в Монтане. Она воображала, что Тиффани и Хантер вначале подружатся, а потом самым естественным образом влюбятся друг в друга…

Роуз постаралась найти простое объяснение.

— Конечно, мне была ненавистна эта вражда, но я старалась не обращать на нее внимания, пока однажды ночью твоего отца не принесли домой полумертвым. Его подстрелил не сам Каллахан, а один из его работников. Забавно, но на Западе работники принимают сторону своего хозяина, и некоторые заходят дальше, чем им приказано. Как бы там ни было, твой отец чуть не умер, а я так отчаянно желала положить конец кровопролитию, что была готова на все. И помолвка оказалась идеальным решением. С тех пор воцарилось перемирие. Твои братья росли, не рискуя схлопотать шальную пулю каждый раз, когда покидали усадьбу.

Роуз затаила дыхание, с нетерпением ожидая ответа Тиффани. То, что она сказала дочери, было лишь частью правды, хотя именно так они все рассуждали, когда ранили Фрэнка. Но, как выяснилось позже, стрелок работал не на Каллахана. У него был другой хозяин, который дергал за ниточки, куда более беспринципный и изощренный. Когда Роуз узнала об этом и поняла, что не может предъявить обвинение истинному виновнику, она сделала единственное, что могла придумать, чтобы помешать Фрэнку отомстить после выздоровления. Она снова подняла вопрос о примирении с помощью брака — верном средстве покончить с враждой между семьями — и на этот раз настояла на своем.

Она была единственной, кто знал, что на самом деле произошло той ночью и почему. Пусть так все и останется. Тем более что согласие Тиффани на этот брак, устроенный родителями, стало бы спасением для двух соседствующих семей, слишком упрямых, чтобы договориться о совместном использовании воды. Но Роуз не собиралась принуждать дочь к решению проблемы, созданной старшими поколениями. Она могла только попросить Тиффани дать шанс Монтане и Хантеру Каллахану.