Любовь не продаётся - [93]

Ранним утром я позвонила Ларисе и рассказала обо всем что со мной случилось. Подруга пообещала помочь с подготовительным материалом и заглянуть после обеда.

На этот раз я лежала в частном медицинском центре, у меня была отдельная и просторная палата. Три раза в день мне капали через систему лекарства, кормили, и возникало ощущение, что я находилась в санатории, а не в больничных стенах. Окна были плотно закрыты, а створки запрещено открывать, в помещении работала система кондиционирования и поддерживалась все время одна температура. В перерывах между учебниками и материалом, который я пыталась максимально усвоить, я спала. Вечерами ко мне заглядывал Артём. Мама приходила с Мишей на полчасика перед его приходом. Братик радостно лепетал, задавал много вопросов и трогал все ручками. Рассказывал про Везунчика. И что их навещал папа и принес ему огромную машину. Мать тоже выглядела взбудораженной и счастливой. На душе разливалось тепло от их счастливого и довольного вида.

— Папа передавал тебе привет и скорейшего выздоровления, — в один из визитов неуверенно произнесла мама, с опаской заглядывая мне в лицо.

— Спасибо, — отозвалась я, глядя на Мишу умилительным взглядом. — Мама… — я и не знала, как с ней поговорить о том, что сказал мне Артём. Но наверно лучше сразу сказать как есть и не терзаться в нескончаемых вопросах, как огорошить ее подобным заявлением.

— Артем позвал меня с собой в Москву…

Мама резко выпрямила спину и посмотрела на меня удивлённым взглядом. Ее глаза забегали по моему лицу, она открывала и закрывала рот, вела себя так же как и я, когда услышала об этом из уст Артема и наконец, произнесла одно короткое и изумленное:

— О!..

— Да, для меня это предложение тоже стало неожиданностью, — выдохнула я, сглатывая нервный ком. — Он ведь уже собирался улетать… И когда мне стало нехорошо отложил дела и остался. Понимаешь, мама? — с надеждой смотрела в ее лицо, на котором сменялись одна эмоция вслед за другой. — Я, конечно же, сдам экзамены и закончу все дела в колледже. Но мне так хочется быть с ним рядом… — я мечтательно улыбнулась, надеясь на поддержку близкого человека.

— И чувство такое, что если сейчас не поедешь за ним, то наступит край… — грустно улыбнулась мама. — Да?

— Да, примерно так, — я опустила глаза на ночную и зацепилась взглядом за катетер на руке. Он хоть и доставлял мне дискомфорт, но я уже начинала к тому привыкать.

— Женя, я препятствовать не стану. Ты уже взрослая девочка и как знать, вдруг это твоя судьба? Наверно, пришло время отпустить тебя из дома и дать возможность прожить свою жизнь. Да, слишком стремительно и быстро все развивается… Вы всего-то ничего знаете друг друга. Но с твоим отцом… У нас тоже все происходило очень быстро, и мы наверняка были бы счастливы, если не та авария и… Миша! — мама подозвала озорника, что стоял у окна. Он о чем-то разговаривал сам с собой и целовал стекло. — Иди, обними Женю, нам пора, — я заметила, как мать смахнула слезинку со щеки. — Я поговорю с ним, — кивнула она в сторону брата. — И сегодня же попрошу вернуться отца. Я оттягивала этот момент, но вижу что это бессмысленно. И чем скорее мы все воссоединимся, тем тебе легче будет на душе. И тогда ты сможешь оставить нас со спокойной душой…

— Мама… — мой голос дрогнул, и я прикрыла ладонью рот.

Я совсем не рассчитывала с ее стороны на поддержку, ожидала, что она будет категорически против. Но… теперь же я чувствовала внутри лёгкость, будто мои крылья до этого самого момента были связаны и вот те развязали и сказали «Лети».

Миша присел рядом, и я обняла своего маленького мальчика. В голове не укладывалось, что я могла вот так скоро уехать от него. Но только былой тяжести и непосильного груза от этих мыслей я уже больше не ощущала. Сердце подсказывало мне, что я правильно поступала и не должна отказываться от шанса быть счастливой.

40 глава. Евгения

Я давно проснулась и уже добрые полчаса пыталась сконцентрироваться на учебниках, рассеяно смотрела на листы бумаги, но взгляд то и дело задерживался на входной двери. Обычно к этому времени Артем уже всегда приходил, а сегодня почему-то опаздывал. Я весь день провела за конспектами, прерывалась на завтрак и обед, послеобеденный сон. И сейчас сидела, держа в руке карандаш, задумчиво грызла его кончик, смотрела на листок экзаменационных вопросов, а сама витала мыслями где-то далеко. На меня вдруг накатила беспричинная грусть и попросту, чтобы не заниматься пустой тратой времени, отложила список невыученных вопросов на завтрашнее утро. На пять я и так уже и не рассчитывала, но, правда, и надежду не теряла, что мне повезёт вытянуть счастливый билет. Два экзамена остались позади, и я почти ощущала надвигающуюся свободу. С каждым вздохом она была ближе и долгожданнее.

Послышался стук и в дверях показался Артём.

Встрепенувшись, я положила учебники и тетради на прикроватную тумбу, и улыбнулась своему гостю. Я была рада видеть его и эти минуты, когда он находился рядом, позволяли мне чувствовать себя легко и не так одиноко, будто бы я осталась одна в целом мире. Все эти дни, что я лежала в больнице, Артем заходил каждый день, но в строго отведенные для посещений часы.