Любовь на плахе (Невеста) - [18]

Джоли услышала, как открылась и закрылась кухонная дверь, мигом вскочила с кровати, вытерла ладошкой слезы и тут же снова зашмыгала носом. Куда бы ни ездил Даниель, что бы он ни сделал, она не должна показывать ему, что он был причиной ее слез. Джоли поправила новую хлопчатобумажную ночную рубашку, взбила прическу и вышла на лестницу, ожидая его.

Даниель появился, держа в руке керосиновую лампу, и она заметила, как заходил его кадык, когда он взглянул на нее.

— А я… я читала, — солгала Джоли, и каждая нотка в ее голосе подтверждала, что это ложь. — Ну и как, хорошо провели вечер?

Ее муж нахмурился и стал подниматься по ступеням.

— Сегодня вы будете спать в соседней комнате, миссис Бекэм. Мне нужен отдых, и поэтому я не хочу, чтобы вы крутились-вертелись на моей постели.

Хотя Джоли и успокоило то, что Даниель не ожидает ничего — э-э, супружеского, — между ними, она в то же время была возмущена. Ясно, что он не считает ее привлекательной. Джоли прикусила язык, чтобы не спросить, где это он был, и молча отступила в сторону, давая ему пройти. Так же молча Даниель вручил ей керосиновую лампу и скрылся в своей спальне, плотно притворив за собой дверь.

Минуту, которая показалась ей часом, Джоли стояла в коридоре, чувствуя себя так, будто ей надавали пощечин. Потом ей пришло в голову, что Даниель не захотел ее как женщину, так как думает, что она действительно преступница. И эта мысль обожгла еще сильнее, чем навязчивая идея о том, что он не считает ее хорошенькой. От этого в ней пробудилась ярость и стала подниматься, словно тесто на подоконнике под жарким солнцем.

Расправив плечи, Джоли пошла в соседнюю комнату и сильно хлопнула дверью, чтобы этот Даниель Бекэм знал, что, спася ее от смерти, он еще не получил права обращаться с ней как с паршивым беспризорником. Джоли наслаждалась своим гневом до самого утра, а когда поднялась, то под глазами у нее были бледные тени.

Босая, она прошла в спальню Даниеля, но там и следов его уже не было, только посреди постели громоздилась куча смятых простыней, да в тазике для бритья осталась остывшая мыльная вода. Джоли схватила то, что ей было нужно, и вернулась в соседнюю спальню. Наскоро умылась туалетным мылом и примерила свою новую одежду — платье из голубого и розового ситца. Расчесала свои длинные, до пояса, волосы и заплела их в две косы, которые собрала на голове в виде короны.

Не было времени на прихорашивание, так как Даниель и Дотер вот-вот должны были прийти после дойки коров, ожидая, что на столе уже будет накрыт завтрак. Но Джоли довольно долго задержалась у зеркала, улыбаясь самой себе. Она заставит Даниеля захотеть ее, пусть даже это будет последним ее деянием на этом свете. А когда она победит его, то с величайшим удовольствием бросит ему прямо в лицо, чтобы он убрал свои грязные лапы!

Спустившись в кухню, Джоли обнаружила, что печь уже растоплена, кофе варится, а в раковине лежит большой кусок копченого окорока. Она заторопилась в уборную по ступенькам, так заботливо сделанным Дотером, потом быстро умылась из насоса ледяной водой.

Солнце только что появилось из-за горизонта, разгоняя ночную прохладу и обещая новый жаркий день.

Затем Джоли быстро вымыла и очистила с полдюжины картофелин, порезала их, пожарила на сковороде, добавив яиц и тонко нарезанных ломтей ветчины. Сунула подоспевшее тесто в печь, оставив дверцу полуприкрытой, затем бросилась накрывать на стол. Когда появились Даниель и Доттер, раскрасневшиеся после мытья ледяной водой, завтрак уже был готов.

Джоли не сказала Даниелю ни единого слова, пока разливала дымящийся кофе и накладывала на тарелки вкусно пахнущую еду, но она не могла быть столь жестокой по отношению к Дотеру.

— Не могу сказать, как я благодарна тебе за то, что ты додумался пристроить ступеньки к порогу кухонной двери, — сказала Джоли и выставила перед Дотером банку клубничного варенья. Краем глаза она заметила, как нахмурился Даниель, и подумала, что он едва ли спал больше, чем она, и от этой мысли у нее поднялось настроение.

— А может, мне тоже стоит подыскать жену? — спросил Дотер, без зазрения совести окидывая взглядом новое платье Джоли и ее аккуратную прическу. — Как думаешь, Дан’л?

— Я думаю, что ты сейчас быстро закончишь завтрак и навьючишь мулов, — коротко ответил Даниель, осторожно беря кружку с кофе. — И потом, этот урожай надо снять до того, как пойдут дожди, а эти лошади настолько разленились за лето, что уже забыли, что такое сбруя.

Однако Дотер, по-видимому, не очень-то из-за этого огорчился, поэтому не покраснел, не стал глупо таращиться или делать еще что-то в этом роде, но есть стал чуть быстрее.

— В здоровом теле здоровый дух, — жуя, заметил он. — Ты ведь прошлой ночью ходил в город навестить Пилар, не так ли?

Даниель бросил на паренька взгляд, которым можно было бы поджарить добрый кусок свинины, затем отодвинул стул, поднялся и медленно пошел к двери, чуть задержавшись у вешалки, на которой висела его шляпа.

Однако и Джоли была слишком зла, чтобы обращать внимание на реакцию Даниеля. Она подошла к печи, вытащила сковороду на длинной деревянной ручке и с силой швырнула ее на пол, словно для того, чтобы выпустить из себя излишний пар.