Любовь.mp3 - [16]
— Нда-а… Быстро ее в машину!
— Александр Иванович, так там же… больные, — из кабины высунулся водитель.
— Ничего, всем места хватит.
Кондрат и Эрос переглянулись. Палермо продолжал сидеть на краю дороги — повернуть голову вспять ему так и не удалось.
— Не нравится мне эта «швыдка допомога», — шепнул Кондрат Эросу — тот держал Ален, как загубленный трофей, не в силах ни возродить его, ни отбросить. Лишь в уголках мягких по-юношески губ трепетала запоздалая нежная улыбка. Кондрат, глядя почему-то в бесчувственные глаза Ален, а не Эроса, настойчиво повторил. — Говорю, фигня это, а не «скорая». Видать, девок сняли…
Каково же было его удивление, когда он увидел в салоне санитарной машины… картины. В рамках и без примерно с две дюжины картин, написанных маслом, стопкой лежали на носилках.
— Помоги, — просто попросил Гапона молодой врач. Они взялись перекладывать картины, расставлять их в тесном салоне, прислоняя, как усталых людей, к стенам и окнам… Кондрат обратил внимание, что все они в плачевном состоянии: в холстах тут и там дыры, краска облезла или безбожно соскоблена.
— Больные? — Кондрат с уважением посмотрел на Александра Ивановича. Мужик встретился им что надо.
— Угу, — кивнул он. — Кто-то ж должен лечить их. Моя вторая специальность — художник-реставратор…
Так и повезли Ален — среди больных пейзажей и натюрмортов. Пострадавшие от времени и нелюбви человека картины немедленно пришли на помощь девушке. В этом никто даже не сомневался — ни Эрос, всю дорогу не выпускавший из рук руку Ален, ни усталый водитель, ни врач-художник… У картин еще было столько жизненной силы, столько самопожертвования и беззаветной любви в рисованных веснах и кувшинах с вином!.. Что Ален не могла, просто не имела права умирать.
Кондрат без спроса курил, Палермо вжался носом в холодное стекло — за ним город одиноко растекался ночной электрической лавой, топя на перекрестках и поворотах чью-то безысходность и печаль. Но только не его, Палермо. Не стесняясь уличных огней, не стесняясь себя самого, он плакал…
«Скорая» въехала в распахнутые ворота Центральной городской больницы и остановилась против бронированной двери. Эрос знал, что за бронью, обтянутой пленкой, не секретная лаборатория и не больничная касса, а всего-навсего санпропускник. Это ж надо — всего-навсего!.. А Кондрата поразило иное: его позабавил вид распахнутых посреди ночи ворот. Не ясно было только, привечают так кого-то или на фиг провожают — слепо надеющихся на спасение или уже разуверившихся в любой помощи.
Александр Иванович привел двух санитаров, очень молоденьких — похоже, студентов-практикантов. Они подняли носилки с Ален и вынесли из машины — Эросу пришлось расстаться с рукой любимой.
— Что теперь? — Кондрат спросил у врача, поднося ему зажженную спичку.
— Курите, — Александр Иванович выдохнул дым через нос. — Сейчас осмотрим. Потом скажу, что нас ждет… Ее ждет, — и врач посмотрел на дверь санпропускника, две минуты назад захлопнувшуюся за Ален. Эросу показалось, что врач улыбается… Нет, показалось.
Докурив, Александр Иванович скрылся за броне дверью. Ребята тоже могли войти внутрь, но решили дожидаться во дворе. Там, за бронированной защитой, люди в белых халатах, больничные запахи, кафельный пол и до половины крашенные стены; там смерть косит под уборщицу, размахивая шваброй, а уборщица без сердца, как смерть; там неопределенность, тревога, сон, лишенный покоя и правил… Здесь их только четверо — три пацана в компании с ночью.
Курить больше не хотелось. Эрос, прикрыв ладонью зевок, огляделся. Двор как двор — сварные ворота и ограда в человеческий рост, здание еще советской постройки, узкие асфальтовые дорожки между спящими клумбами, лавочки справа от санпропускника… Эросу показалось, что над лавками мгла неоднородна и непостоянна — гуще и черней, чем в других местах, и вроде даже отливает лиловым, и что на месте не стоит, а едва заметно движется от краев к центру. Навстречу самой себе медленно движется… Казалось, то души больных вышли на ночной променад. Теперь знакомятся. Спешат чего-то. Будто не будет у них времени познакомиться там…
— Дела не очень, — вздохнув, признался Александр Иванович. Гапон в другой раз поднес ему спичку. Крошечное пламя на миг осветило лицо врача — Эрос успел разглядеть капельки пота на его носу. — Что же все-таки произошло, хлопцы?.. Травма черепа, перелом правой щиколотки, букет шишек и синяков, сильнейший стресс… Ее кто-то преследовал?
— Упала, — пожав плечами, сказал Кондрат. Спокойствие в голосе далось ему нелегко.
— Упала, говоришь?.. Ну, это не мое, конечно, дело…
— Александр Иванович, насколько все серьезно? — Эрос невольно взял врача за руку. Будь что будет! Он сдавал себя по собственной воле.
— Ну, знаете ли: чистосердечное признание поможет спасти вашу девуш…
— Я согласен, — поспешно перебил Эрос.
— Погоди, Эрос! Ведь ты не один, — жестко вмешался Гапон.
— Да ладно, ребята, расслабьтесь. Я не из органов, — невесело ухмыльнувшись, успокоил всех Александр Иванович. — В конце концов, это ваше дело, кому и что рассказывать. Я не собираюсь вас ссорить друг с другом и настраивать против себя.
Книга Павла Парфина «Сумасшедший репортер» — рождественский детектив с зимним налетом мистики. Конец 90-х, город Сумы, канун Рождества. У героя книги журналиста Евгения Безсонова несколько дней назад родился сын. Безсонов погружен в мысли о крошечном сыне, о том, как прокормить семью, как наконец ему выбиться в люди… Безсонов собирается написать репортаж о небольшом предприятии, сумевшем остаться на плаву в наше сложное время. По дороге на завод Безсонов знакомится с неким Геной, водителем трейлера.
Книга Павла Парфина «Сувенир для бога» — путешествие по перпендикулярным мирам. История эта, случившаяся в начале 2000-х, начинается с хлопот для главного героя — молодого рекламиста Вальки Дьяченко. Его заказчик по прозвищу Хек, решивший заняться поставками сувенирной продукции, задает Дьяченко, казалось бы, риторический вопрос: зачем нужны сувениры. При этом традиционные способы применения Хека не интересуют. Ломающему голову Дьяченко попадает на глаза оригинальный сувенир — бронзовая фигурка единорога.
Книга Павла Парфина «Гемоглобов» – молох, наркотик и виртуальная реальность.В книгу вошли три новеллы: «Гемоглобов», «Будильник Палермо» и «Сид Вишес и протоархонт». Их герои – неразлучные друзья, молодые люди Эрос, Кондрат, Палермо и Ален.Конец 90-х. Отец случайно знакомится с дневником дочери. В нем – неожиданная история о компании молодых людей, о любви Эроса и Ален, о новом странном интернете – Гемоглобове, в сети которого смешивается не информация, а кровь пользователей. Разборки между молодежью, холодящие кровь путешествия в кровяных мирах Гемоглобова, необыкновенные перевоплощения друзей один в другого, жестокая философия, убийство подростка, реальная кровь и виртуальная реальность, испытания совести и любви… А в конце – неожиданная развязка («Гемоглобов»).Герой другой новеллы, Палермо, создает экзистенциальное радио времени, которое переносит парня в виртуальный ад, где молодой человек осознает себя, кто он есть на самом деле, после чего дает отпор дьяволу и возвращается в реальный мир («Будильник Палермо»).В третьей истории рассказывается о гастролирующей выставке восковых диктаторов, с которой Кондрат похищает удивительную восковую книгу, якобы принадлежащую культовому в 70-е годы рок-музыканту Сиду Вишесу.
Книга Павла Парфина «Юродивый Эрос» — откровения виртуального юродивого. Действие происходит в обычном украинском городе. Вторая сюжетная линия повести развивается в параллельном мире — виртуальной Древней Руси. Молодой человек по прозвищу Эрос совершает поступок, который, как ему кажется, приводит к гибели знакомого парня: Эрос заходит на виртуальное кладбище и, смеха ради, «бронирует» товарищу могилу и назначает дату смерти. После чего приятель исчезает. Эроса одолевает острое чувство вины и желание искупить ее.
Книга Павла Парфина «Сопротивление бесполезно!» — повесть о вурдовампах. Начало 2000-х. Одно за другим кузнеца Гриценко преследуют несчастья. Сначала кузнеца увольняют с завода, затем от Гриценко уходит жена. Инициатором увольнения является мастер Борис Савельич Приходько, заводской мачо и любимец женщин. К нему, разумеется, и уходит Людка Гриценко. Дальше — хуже. Ночью подвыпившего Серегу, решившего затопить грусть-печаль портвейном вперемежку с пивом, избивают четверо холеных молодчиков, а потом они же пытаются изнасиловать дочь Гриценко Машу… Как в жизни — пришла беда, отворяй ворота. Кузнец горит жаждой мести за себя и дочь.
Книга Павла Парфина «Посвящение в Мастера» — путешествие по загадочному лабиринту искусства. Действие происходит в 2000-х годах в обычном украинском городе. Художник-керамист Вадька Ходасевич, отправившись 8 марта на персональную выставку знакомой художницы Катарины Май, становится свидетелем невероятного открытия — гибкой керамики, которая во время сгибания не трескается и не ломается. Ходасевич одержим желанием узнать секрет загадочной керамики, попадает в авантюрное приключение, в котором смешаны детективная история, любовь, мистика, философия, вакханки, древнегреческая мифология, эзотерические обряды и неожиданное погружение в историю культуры Древнего Вьетнама… На протяжении всего действия Ходасевич и Катарина много и неожиданно рассуждают об искусстве, музе и вдохновении.
Эта история могла бы произойти в любой точке земного шара, на любом континенте и в любой стране, но случилась она где-то на просторах России, в неком городе N.Будущее. Новое время, новые открытия в области генетики и медицины, новое развитие промышленных технологий, и, разумеется, новые возможности. Но, несмотря на это многие молодые люди, по-прежнему ищут свое место под солнцем.Среди них 26-летний Сергей Рудаков по прозвищу Угорь. Молодой компьютерный гений с претензией на мировое открытие, и его старший товарищ Николай Данилов.
После автокатастрофы, в которой погиб его коллега, а сам он едва выжил, известный физик профессор Балла странно изменился: стал суетлив, нервозен, забывчив, забросил свою научную работу, вдруг занялся спортом… Неужели потрясение, испытанное во время аварии, приблизило его старость, и знаменитый ученый попросту начинает выживать из ума?
Боба Шоу приятно читать, поверьте. И не только любителям фантастики. Его книги — это настоящая литература: умная, добрая и… интересная. Четыре романа этого сборника — это четыре необычных мира, в которых происходят удивительные события. Прочтите, не пожалеете…
Обнаружив во время командировки на планету Гриана труп би-щины — женоподобного существа, не предназначенного для размножения, — русский журналист Носферату Шатов и не подозревал, что ему придется заняться расследованием еще более загадочного преступления. На этот раз был убит дипломат с планеты Саломар. А это уже грозило серьезными проблемами, вплоть до объявления Земле войны. К тому же в дело оказался втянут родной дядя Носферату. У бойкого журналюги, который меняет планеты как женщин, а женщин — как перчатки, остаются считаные дни, чтобы докопаться до истины…
Тим Белофф настолько упрям и брутален, что уже давно и прочно получил заслуженное прозвище – «Брут».Он живёт и работает на Шпицбергене – изучает-охраняет местных северных оленей, белых медведей, многочисленных перелётных птиц и разнообразных морских животных.А ещё Брут мечтает познакомиться с инопланетянами, чьи «летающие тарелки» изредка – по заверениям пожилой норвежки – приземляются в Синей долине.Мечтает и, понятное дело, познакомится…
Будущее стало адом на Земле. Обычные люди сошлись в смертельной схватке с киберфанатиками, и лейтенант полиции Макс Ковальски – рядовой боец на этой войне.Выжить в криминальных кварталах Сан-Антонио, в обманчивом благополучии корпорации Берлин, на развалинах послевоенной Москвы… и уничтожить сетевой искусственный разум, угрожающий существованию человечества.Задание, непосильное для человека.Но Макс Ковальски уже не совсем человек.