Любовь как биография - [53]

По вечерам, после концерта, Игорь постоянно приезжал к нам. Эти ежевечерние посиделки на кухне стали меня доставать, но ругаться не хотелось. Часто я просто уходила и ложилась спать. Света все время сидела рядом с ним, преданно внимала каждому его слову и гладила по руке. Иногда он запирался с ней в ее комнате, но очень редко — ему нужно было постоянное общение и публика. Даже Султан стал от него уставать. Мне нравилось, что Игорь постоянно где-то таскает Султана, и я могу побыть одна. Днем мы со Светой были совершенно свободны, поэтому иногда вместе ходили на рынок или просто болтали на кухне, если у меня было настроение. Наверное, она относилась ко мне с опаской — я казалась ей странной. Могла за целый день не перекинуться с ней и парой слов, а потом вдруг садилась рядом, и мы полдня сплетничали про наших общих знакомых. Мне просто нужно было общение. Иногда. Редко. А так — вобщем-то было все не интересно.

У Светы имелся восхитительный персидский котенок. Мы с Султаном тоже притащили как-то с улицы рыжего маленького котика, я назвала его Соломон. Снова повторялась эта история с животными. Не понимаю, почему он позволял мне заводить зверье. Или все-таки это был какой-то хитрый ход с его стороны? Меня всегда возможно отговорить, но он даже и не пытался. Более того, на какой-то из праздников он притащил в дом еще одного котенка. Сказал, что котенок породистый, он купил его на рынке. Вместе с котенком в дом пришла какая-то страшная кошачья болезнь. Сначала этот новый котенок долго и мучительно умирал, умер аккурат в новогоднюю ночь. Я плакала, собираясь на выступление. Потом заболел перс Светки, так же долго умирал. У меня сердце обливалось кровью, но почему-то только когда заболел Соломон, мне пришло в голову повезти его в ветлечебницу. Я была уверена, что от кошачьей чумки нет лечения. Но видеть как умирает третий котенок — это было слишком. Когда первый заболел, я мыла хлоркой всю квартиру, надеясь, что это обезопасит двух других котов, но все без толку. Зачем он принес этого котенка в дом? У нас же уже было два! Короче, на Соломоне мои нервы сдали, я устроила истерику и заставила Султана везти нас в ветлечебницу. За пару недель до этого Игорь купил какую-то странную французскую машину типа нашего запорожца. На этой машине его возил Султан. Игорю казалось, что это особый шик — когда он в своем кожаном плаще, весь такой пафосный, с голливудской улыбкой, приезжает на красном французском жуке, с Султан играет роль его водителя. Эта машина часто стояла у нас под домом, вот на ней мы и стали возить котенка на процедуры. В больнице ему ставили капельницы, мерили температуру. Все это время он, конечно же, жутко орал, я обливалась потом и дрожала. Но все-таки Сола мы выходили. Мало нам было этих животных приключений, так Игорь еще привел однажды пекинеса! Подобрал его где-то на улице, без ошейника. Пес был довольно крупным для этой породы, хотя, может, бывают крупные пекинесы, я в этом особо не разбираюсь. Я очень разозлилась, когда увидела собаку, потому что за последние пару лет оказалась сыта по горло неприятностями с животными. Но злилась я недолго. И пес тоже остался у нас дома. В те дни я читала Сэлинджера и назвала пса Симор в честь одного из героев. Симор и Сол — оба были рыжими. Когда мы выходили гулять, я брала их обоих. Сол никогда не пытался убежать далеко, а вот Симора нельзя было спускать с поводка! Он тут же уматывал по своим делам, совершенно игнорируя хозяйские оклики! Я ни разу не встречала собаку, которая была бы так равнодушна к своим хозяевам! Но все-таки между нами установилась некая дружба. Я уважала его за то, что он не ведет себя как декоративная собачка. А он любил меня, потому что я его кормила. Думаю, что так. Но вот Сола я просто обожала! Необычайно умный кот! Меня бесконечно умиляло, что он гуляет со мной на улице как настоящая собака — ходит рядом, не убегает далеко, послушно возвращается домой. Животные, как могли, скрашивали мою жизнь.

Мне нравился Краснодар. В письмах Олегу я называла его Красный. Я почти свыклась с этой своей жизнью, потому что думала, что с Олегом вряд ли что-то теперь получится. Иногда я даже хотела, чтобы он перестал мне писать, и я могла окончательно смириться с той жизнью, которая у меня была. Но конечно первая я бы ни за что не оборвала наши отношения. Они оставались единственным светлым пятном для меня. По ночам я закрывала глаза и вспоминала его квартиру. Думала — я никогда больше не окажусь там. И все же я представляла, как моя душа вылетает из тела, летит над ночными городами, прилетает к нему домой, склоняется над ним спящим и целует его волосы. Я вспоминала запах его квартиры — дерево и паркетный лак. Вспоминала вид из окна. Мне казалось, что на какую-то секунду я и правда оказываюсь там!

Я постаралась упорядочить свою жизнь, я заставляла себя быть спокойной. Султан привез мне старую печатную машинку, днем я перепечатывала свои рукописи. Продолжала писать «Серпантин», когда появлялось вдохновение. Вечером работа в «Тополях», потом наши обычные посиделки на кухне.