Любовь из металла - [5]
После землетрясения в мои девять-десять мы даже достигли какого-то прогресса. Парочка перепуганных горожан подписались на наш режим полнейшего самоотречения и абсолютного отвращения ко всем видам плотских удовольствий. Никакой выпивки, никаких сигарет, даже никаких болеутоляющих, секс — только в попытке конструирования очередного маленького апокалита. На удивление не все проявляли горячий интерес.
Я вспоминаю женщину, сказавшую раздраженно, когда наша группа окружила ее на углу Лилак и Дайл:
«Но Иисус Христос пил вино!»
«Ошибки перевода», — парировал лидер нашей группы, крупный лысый мужичина по имени Сэмюэль.
«Ну и что ж тогда он пил?» — требовательно спросила женщина, пытаясь одновременно нас оттолкнуть.
«Разновидность травяного чая», — заявил Сэмюэль со знанием дела.
Но женщина как раз тут и вырвалась и побежала вверх по улице; по дороге она хватала других прохожих и предупреждала о нашем угрожающем присутствии.
Ребенком я, несомненно, тоже все это принимала как должное, и взрослые сами вовлекали нас. Они, Дедов отряд, рассчитывали, что, водя проповедующую группу вместе с парой детей, они одновременно привлекут больше единомышленников и смогут избежать плохого с собой обращения. Но чаще всего это не срабатывало. «От******сь, пи**ры!» — так нас обыкновенно встречали, пока мы тащились по улицам и рынкам.
Совсем уж изредка, но все же мы проникали даже в некоторые из богатых районов: вверх по Нью Ривер, например (да, туда, где когда-то жил друг — КЗ[4]Джейн — Кловис), или в Кондоминиум Ханиблум[5]. Здесь переговорные механизмы дверей сами выпроваживали нас слабым электрическим разрядом. Зачем мы вообще туда мотались? Как я полагаю, все из-за вечных надежд, что даже от богатых и, соответственно, любящих жизнь мы можем оторвать себе «кусочек». На моей памяти, правда, такого не случалось.
Однако, я, благодаря нашим вылазкам, имела возможность посмотреть город. Я узнала его подъемы и низины, — как в географическом, так и в финансовом смысле, — и к лету, когда мне было двенадцать лет, я могла легко в нем ориентироваться.
В то утро на меня была возложена обязанность заправлять постели, среди которых были кровати Биг Джой, Сэмюэля и даже Деда. Я и раньше это делала, но лишь получала удары от Биг Джой, которая лупила меня больше, тем самым пытаясь улучшить качество моей работы, когда я путала ее одеяла.
Дверь в комнату Деда была снабжена замком, а сам он был на очередной уличной проповеди. Я заперла дверь, присела на незаправленную постель и начала перечитывать «Историю Джейн» в тринадцатый раз.
Она пишет:
Он приблизился и стоял в метре от меня, улыбался мне. Полная координация… Он казался идеально человеческим существом, совершенно живым, за исключением того, что был слишком прекрасен для человека.
— Привет, — сказал он.
Мои собственные глаза наполнились слезами, мое собственное сердце забилось как сервогенератор в подвале, который никогда не работал нормально. Во рту пересохло.
Неожиданно я подумала: я больше не хочу всего этого…
И все.
Я засунула книгу в карман своего неизменного платья и бросила незаправленную кровать Деда. Отперла дверь и вышла, вниз по лестнице к выходу. Никто не остановил меня, и я ничего не взяла с собой.
Думаю, что, на самом деле, я убедила себя, что лишь рискну попробовать провести день в городе предоставленной самой себе, а потом, когда вернусь назад, что-нибудь совру. Солги — и если тебе не поверят, то выпорют кожаным ремнем, припасенным для таких нужд.
Думаю, я рассчитывала вернуться.
За порогом стоял жаркий летний день. Улицы пахли зерновым газолином, низкосортным газом, которым в основном пользовались в трущобах всех городов отсюда до самого Мехико. Также тянуло приторным запахом готовящейся еды и выжжено-зелеными, опаленными солнцем сорняками, торчащими из трещин тротуара. Звуки: автомобили в отдалении, над головой флаеры на свистящих проводах, людские голоса, голуби.
Будто я никогда ничего не слышала.
Бело-голубые небеса. Было около 9 утра. Я побрела по улице и свернула налево, к Хэммиту[6]и дневному рынку.
Добравшись до рынка, я не остановилась, прошла его насквозь, то и дело хмуря брови на беспокойных, распознающих апокалитов торговцев. И так все дальше уходила в город.
Денег у меня, разумеется, никаких не было. I.M.U, как все мы знаем, способ расчетов для богатых или везунчиков. Немного чеков и монет были в ходу в трущобах, но даже их никогда не позволялось иметь нам. Дед и Сэмюэль распоряжались всеми фондами.
Но я никогда не ела много, никогда не получала многого, никогда не оставалась в покое надолго, не имея на то способности. Я прошла фактически везде, куда меня когда-либо заносило. Что касается вещей, я имею в виду, товаров в магазинах и на латках, то они были такими же недосягаемо очаровывающими, как сами небеса, — я могла любоваться ими, но не прикасаться.
Я гуляла около четырех часов, размышляя, разглядывая все подряд, и вскоре у меня появилось четкое убеждение, что я, как есть, воспринимаюсь теперь лишь как очередной убогий ребенок трущоб. О, каково было ощущение свободы от этого элементарного осознания.
Мама, я влюбилась в робота. Нет. Вряд ли ей это понравится. Мама, я влюбилась.В самом деле, дорогая?О да, мама, да. У него каштановые волосы и очень большие, похожие на янтарь, глаза. А кожа у него серебряная.Молчание.Мама, я влюбилась.В кого, дорогая?Его зовут Сильвер.Звучит, как металл.Да. Это означает Серебряный Ионизированный Лабильный Вокализованный Электронный Робот.Молчание. Молчание. Молчание.Мама...
Первая книга из трилогии «Белая ведьма». Перевод названия исключительно удачен, поскольку сохраняет игру слов оригинала — потерявшая память и забывшая свое прошлое героиня очнулась на вулкане среди дикого и непонятного мира магического мира. Послеэтого ей приходится раз за разом, как птице Феникс, выходить живой из бесчисленного количества передряг.
Мир, в котором разворачиваются события, описанные в этой книге, очень похож на наш с вами и всё-таки немного отличается от него. Имена и географические названия кажутся знакомыми, но всё же звучат непривычно. Многие имена взяты из старинных книг, другие же являются плодом игры с ныне существующими словами. Все (или почти все) упомянутые в книге места можно отыскать на географических картах, хотя названия их не всегда будут совпадать. А некоторые острова и даже целые страны слегка переместились в сторону.Следовательно, эту книгу нельзя назвать историческим романом в строгом смысле этого слова, но не является она и сказкой в чистом виде.
Третья книга саги о Ральдноре. Эту трилогию критики в один голос сравнивают с произведениями Муркока!...Молва о славных деяниях Ральднора — мага и меченосца — летела из королевства в королевство, и не было ему равных. Но ныне, едва не полтора столетия спустя, имя Ральднора хранится лишь в легендах народа эманакир, назвавших его Избранным и проклявших даже память о его враге — Амреке, короле Висов. Ныне далекий потомок Ральднора — лучшая из чародеек эманакир — и великий воин, в жилах которого течет кровь Армека, полюбили друг друга.И любовь их — возможно, единственная сила, которая способна остановить войну между народами...
Вещие сестры предрекли рыцарю: «Берегись белой женщины, ждущей смерть на берегу моря», и он погиб. Его побратим пошел по его следам до башни и встретился с ее обитательницей. Белая демонесса не отступает…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скарлет должна отправиться в лес за целебным эликсиром в ночь полнолуния, когда округа кишит голодными волками, и чтобы справиться с опасной задачей, ей приходится обратиться за помощью к своему заклятому врагу. Август соглашается помочь девушке, но на их пути встаёт волчья стая, устроившая охоту на Скарлет.
Кирев - видящий. Выросшие в альтернативной версии нашей Земли, его люди порабощены человеческими хозяевами. Хоть он ещё молод, Кирев вступает в армию повстанцев-видящих, проведя большую часть юности в трудовых лагерях и притонах. Он хочет помочь своим людям. Однако во время его первой миссии с повстанцами-видящими Кирев сталкивается со странным поворотом судьбы и ужасающим новым будущим. Как раз когда они собираются разрушить человеческое исследовательское учреждение, вмешивается голос из его прошлого и посылает его жизнь в совершенно другом направлении. «Дверь Кирева» - это приквел к серии «Тайна Квентина Блэка».
Александра Паттон прекрасно себя чувствовала в прерии Аризоны. Во всяком случае, здесь ее не так сильно донимали призраки. Она и в мыслях не держала покинуть эти места, когда ей предложили отправиться в древнюю Британию и отыскать священный талисман Боудикки. С помощью талисмана люди защитят мир от разрушения. Необыкновенный дар – видеть души умерших, – по мнению друзей, поможет ей: мертвые подскажут путь. А красавец воин-друид, которого она соблазнит, убережет от опасностей. Но молодая женщина категорически отказалась от путешествия в прошлое, предпочитая пусть скучноватую, зато спокойную жизнь.
Он сделает все возможное, чтобы вернуть ее доверие Отпуск именно то, что Итану нужно, чтобы сбежать от голодных, одиноких самок своей стаи. Намереваясь хорошенько оттянуться, он не мог не думать о том, какое множество красивых девиц предлагает ему курорт, а вовсе не разнообразие еды. Но как только волк встречает Гвен, уже никто не вызывает в нем интереса. Итан приехал на отдых, чтобы избежать спаривания. И поэтому, он не собирается терять свою свободу без борьбы. Гвен была просто сбита с толку, когда услышала от своей пары полное отрицание того, кем они друг другу приходятся.
Ничто не остановит волка, нашедшего свою пару… даже ее собственные сомнения. После того как тот ублюдок бросил ее четыре года назад, Саманта знает, что она никогда не заполучит то, чего она действительно хочет. Когда она случайно набредает на город волков и просит их вожака разрешить ей остаться, она думает, что он соглашается лишь потому, что его заинтриговало нечто новое, ведь Саманта перекидывается не в волка, а песца. Она понимает, что все будет по-прежнему, едва она надоест вожаку. Джейсон понял, что его влечет к Саманте в ту самую секунду, когда она упала в обморок ему на руки.
«Ты — страна». Эти слова направляют каждое движение королевы Моны с детства. Она считает, что все ее действия и желания должны в первую очередь основываться на том, что лучше для озера Люмен. Это помогало ей выжить после вторжения алькоранцев, это дало ей силы вернуть страну, и теперь эта стальная решимость нужна ей для столкновения с деспотичным Седьмым королем Селено. Но, когда ее дипломатическая миссия приводит к болотам Сиприена в компании не лучших спутников, Мона понимает, что, хоть она и страна, она и та, что закрыта принципами и скована ошибками прошлого.