Любовь и золото - [12]

— Адмирал! Там… — закричал было он, но тут взгляд матроса наткнулся на раскрытые сундуки и он невольно замолчал.

Дрейк подошел к нему, посмотрел прямо в глаза и приветливо спросил:

— Тебя, кажется, зовут Питер?

— Так точно, мой адмирал, — чеканно ответил матрос.

— Вот что, Питер. — Адмирал положил руку ему на плечо. — Скажи, тебе нравится эта чаша?

— Так точно, сэр. — У Питера от страха вмиг пересохло в горле.

— Ты получишь ее, если никому не скажешь о том, что здесь видел.

Питер молчал и ошарашенно пялился на своего адмирала.

— Ты меня хорошо понял?

— Да, сэр. Я никому не скажу.

— Вот и отлично. — Дрейк запер сундуки и спрятал ключи в карман. — А теперь докладывай, что там у вас случилось.

— Там… Вам лучше самому посмотреть, сэр. Там столько серебра, что мы не сможем взять его на борт…

Никогда в своей жизни Дрейку не приходилось видеть столько сокровищ в одном месте. Два трюма были до самого верха наполнены серебряными слитками, а в третьем они обнаружили сундуки с золотом и драгоценными камнями. В самом углу стояло массивное золотое распятие, усыпанное огромными изумрудами, самый большой из которых был величиной с голубиное яйцо. Распятие было так велико, что его не смогли бы поднять и три человека. Если все это погрузить на «Золотую лань», она тотчас пойдет ко дну.

— Что нам делать со всем этим? — спросил офицер, тяжело дыша.

Дрейк долго не мог ничего ответить. Смотрел на распятие, как заколдованный. Потом очнулся и спросил:

— Что на остальных трюмах?

— Пряности.

— Золото и серебро, сколько влезет, перегрузить к нам. Все лишнее из наших трюмов — за борт. Галеон потянем на буксире.

— Но, сэр…

— Сундуки из каюты капитана в мою каюту, там ценные навигационные карты. Из съестных припасов оставить только солонину и хлеб, — продолжал адмирал. — Снасти заменить, старые выбросить. Пушек оставить только половину, ядер и пороха тоже.

Офицер даже открыл рот от удивления.

— Выполнять. Приказать, чтоб подняли паруса. Часть команды отправить сюда, починить снасти и тоже поднять паруса. Мы отправляемся в Англию.

Все вокруг радостно заулыбались.

— А что делать с пленными? — спросил офицер.

— Я же сказал — все лишнее за борт. Дать им шлюпку и запас воды на неделю. Весла со шлюпки снять…

Вечером на построении Дрейк лично раздавал матросам причитающуюся им долю. Каждому по полной чаше серебряных монет. В качестве меры была та самая чаша, из капитанского сундука. Он медленно продвигался вдоль строя, ни на секунду не переставая говорить.

— Завтра мы отправляемся домой, в Англию. Мы хорошо поплавали в морях, немало пользы принесли нашему отечеству. Мы открыли новые земли и присоединили их к английским колониям, мы показали испанцам, что недолго им осталось хозяйничать тут и грабить бедных дикарей, которые еще не вкусили всех благ цивилизации. Скоро мы обогнем Землю, а это мало кому удавалось до сих пор. Мы везем столько трофеев, сколько не привозил ни один воин со времен Славного короля Артура. Но захватить трофей — не главное. Главное — доставить его в целости. Поэтому все вино будет вылито за борт, а вахты удвоены. Каждый из вас сегодня получит свою законную долю трофея, и я желаю вам, чтоб каждый благополучно довез ее до дома. Все! — Высыпав последнюю меру, Дрейк отдал чашу юнге. — Отнеси ее ко мне.

— Ур-ра адмиралу! — дружно закричали моряки.

Вечером Дрейк позвал пажа и приказал вызвать матроса по имени Питер.

— Вот твоя чаша, Питер, как я и обещал. — Он протянул ее матросу. — Ты никому ничего не сказал?

— Нет, сэр. Не знаю, как вас и благодарить за такой подарок. — Питер вертел изысканную вещь в своих огрубевших руках, любуясь ею и боясь ненароком испортить.

— Не стоит благодарности, я только выполняю обещание. Можешь идти. И позови юнгу.

— Есть, сэр! — рявкнул матрос и стремглав вылетел из каюты.

Через минуту тихонько постучали, и вошел юнга.

— Вы меня вызывали, сэр?

Дрейк долго молчал и сурово смотрел на парнишку, отчего тот сначала покраснел, а потом стал белым, как простыня.

— Днем на построении я отдал тебе серебряную чашу и приказал отнести в мою каюту. Ты выполнил приказ?

— Да, выполнил, — еле выговорил юнга.

— Ну и где же она?

Парнишка обвел каюту взглядом, боясь пошевелиться, и тихо сказал:

— Не знаю, сэр. Но я точно принес ее сюда и поставил на стол, клянусь Богом.

— Успокойся, я тебе верю. — Дрейк приветливо улыбнулся. — Но чаши, как видишь, нет. Куда же она могла подеваться?

— Не знаю, сэр.

Юнга был готов потерять сознание.

— Может, ее украли?

— Может быть, сэр.

Дрейк встал, прошелся по каюте в раздумий и наконец сказал:

— Передай мой приказ вахтенному офицеру и боцману обыскать всех. Ты держал чашу в руках и легко сможешь ее опознать. Если обнаружится, что ее действительно украли, виновного вздернуть на рее. Ты меня хорошо понял?

— Так точно, сэр.

— Тогда иди.

На следующее утро была казнь. Казнили за воровство третьего канонира Питера О’Нила. Чашу нашли у него. Нашли почти сразу, потому что этот глупый матрос и не думал ее прятать, а напротив, уверял, что ему подарил ее сам адмирал за верную службу. О’Нил был немало удивлен тем, что его схватили, и все отрицал до самого конца.