Любовь и вечность - [9]

— Прямо идеал какой-то! — сказала она сквозь смех. — Не верю, где-нибудь да должно иметься какое-нибудь пятнышко! Гарри усмехнулся:

— Конечно, имеется, но это не совсем для твоих ушей.

— Расскажи мне, — взмолилась Нирисса.

— Если хочешь знать правду, по-моему, он — настоящий дьявол в отношениях с женщинами, и я сильно сомневаюсь, женится ли он на Дельфине.

— Но она так уверена в этом!

— И до нее многие женщины были уверены в его намерениях. Сестра одного из моих друзей, оставшаяся вдовой после Ватерлоо, грозилась покончить с собой, если герцог не женится на ней.

— Покончить с собой? — вскричала Мирисса.

— По-видимому, он сумел внушить ей, будто действительно любил ее, а потом пресытился ею и начал ухаживать за кем-то другим.

— Похоже, он отвратительный и жестокий! — воскликнула Нирисса.

— Мне нет смысла заступаться за него, — сказал Гарри, — но твоя оценка не совсем справедлива. Когда женщины преследуют мужчину, они не должны скулить и жаловаться, если он избегает их и потом бросает.

Нирисса непонимающе посмотрела на брата и переспросила:

— А что ты предлагаешь им делать?

— Пусть он сам ухаживает за ними! — ответил Гарри. — Мужчина должен быть охотником, а не дичью!

Его тон вызвал лукавый блеск в глазах Нириссы.

— А ты — охотник?

— Конечно! Но должен признаться, что поскольку в добавление к моему имени у меня нет ни пенни, ни одна женщина, обладающая здравым смыслом, не стала бы устраивать за мной охоту, разве что ее покорила бы моя внешность!

— Это — самое тщеславное замечание, которое я когда-либо слышала! — воскликнула Нирисса и бросила в брата подушку.

Гарри отбросил ее, и, смеясь, они на время забыли о герцоге.

Когда примерно за полтора часа до обеда Гарри спустился вниз, неся в руках какую-то одежду, Нирисса полюбопытствовала:

— Что это ты там откопал?

— Я подумал, раз Дельфина намерена превратить нас в слуг, я, со своей стороны, должен позаботиться, чтобы все было чин чином.

— Я вспомнил, что у нас на чердаке хранятся ливреи времен нашего дедушки, и нашел сюртук своего размера, хотя он немножко тесен мне в груди. Еще нашел там пару белых панталон и какой-то жилет с нашивками и пуговицами с гербами.

— А я совсем забыла про них! — воскликнула Нирисса. — Если ты во все это сможешь влезть, то, конечно, будешь готов для своей роли.

— Я оставил свой вечерний костюм в Оксфорде. Здесь же, ты знаешь, я ношу старый бархатный пиджак, чтобы чувствовать себя удобно. Но не думаю, будто Дельфина будет в восторге, увидев такой наряд на дворецком!

Нирисса укоризненно посмотрела на Гарри.

— Я уверена, она пришла бы в ужас, если бы ты появился столь небрежно одетым и был бы больше похож на джентльмена, нежели на слугу.

— Теперь я смогу заставить сестру гордиться мной, — засмеялся Гарри, встряхнув белый парик, который носил лакей его дедушки.

Начистив серебряные пуговицы, он пошел наверх переодеться, а Нирисса решила, что надо еще раз напомнить отцу о предстоящем обеде.

Он удивился, когда услышал от нее, что приезжала Дельфина и что она привезет с собой герцога Линчестерского на обед, чтобы познакомить его с отцом.

— Линчестер! — воскликнул отец. — Отлично, безусловно, мне будет интересно поговорить с ним о его доме. Это как раз то, что нужно мне для моей главы по архитектуре Елизаветинского периода. Думаю, в стране не найдется другого так хорошо сохранившегося дома, как Нин.

— Мы хотим сделать все возможное, чтобы угодить герцогу, поэтому не удивляйся ни приготовленным к обеду блюдам, ни тому, что кто-то будет прислуживать за столом.

— Прислуживать за столом? — пробормотал он. — А кто это будет?

— Джордж, старший сын арендатора Джексона, — поторопилась ответить Нирисса. — Он весьма опытен в этом, поэтому не стоит волноваться по поводу возможных ошибок.

Нирисса выбрала сына арендатора Джексона, потому что он был так же высок ростом, как и Гарри. Зная, насколько невероятно невнимателен отец к деталям подобного рода, она предполагала, что он даже и на минуту не заподозрит, будто временный дворецкий в действительности его собственный сын.

Спустя некоторое время в кухне появился Гарри в фамильной ливрее, с париком на голове. Сначала его вид показался ей смешным, но потом она сообразила; именно так должен выглядеть слуга в доме, или господский лакей, или лакей на запятках кареты.

— Ты правильно сказал — Дельфина должна гордиться нами! — заметила она.

Гарри рассмешил ее, изобразив резкий местный акцент:

— День добр'рый, ваше'ство, надд'юс, ва-ше'ству понрравится вечер с нами, дер'ревенщы-ной!

— О, Гарри, не заставляй меня смеяться! — взмолилась девушка. — И не вздумай выкидывать ничего подобного, иначе Дельфина придет в ярость и, я уверена, потребует свои деньги обратно.

— Хотелось бы немного посмеяться, — признался Гарри, — но, как ты мудро заметила, не стоит рисковать прекрасными золотыми гинеями и терять еще не приобретенную лошадь, с которой я намерен выиграть следующие скачки в имении Свайра.

— Если ты примешь в них участие, будь осторожен и не проговорись, кто ты, — предупредила его Мирисса. — Свайр может рассказать герцогу, а мы с тобой для него не существуем.