Любовь и смерть Геночки Сайнова - [48]

Но подумав, остыл, поняв, что надо подрубить корень этому древу их позора, а не обрывать на нем лишь только листики, которые отрастут снова и снова.

Однако, еще предстояло узнать, где зарыт корень их позора.

Их.

Их, а не только ее, потому что любя, он не отделял ее судьбы от своей. …

Теперь она жила на Брайтоне.

Бельвю драйв 547.

Адрес этот Кирилл узнал просто лихо. Сам себе даже удивился – что любовь делает с человеком!

Точно зная к какому часу приедет на работу его возлюбленная, Кирилл подкараулил этот момент. Она вышла, из такси, и как только она скрылась в дверях клуба, Кирилл тут же бросился к еще не успевшему отъехать желтому кэбу, маша водителю обеими руками.

– Мистер? – спросил водитель тайской наружности.

– Обратно по тому адресу, где села дама, я ее менеджер, она забыла дома свой инструмент…

Так он и очутился тогда у ее дверей.

– Миссис Инна Гармаш, – сказал он консьержке, – миссис Жанна Романова, русская скрипачка, – повторил он, увидев на лице старухи гримасу непонимания.

– А-а-а! Скрипачка! Так она на работе, и приедет только поздно ночью, под утро.

Вообще, ночью у Кости всегда самая продуктивная на работу пора наступала. И в ином случае, он бы никогда не стал так расточительно разбрасываться временем, тем более, что уже задолжал Григорию Ефимовичу по некоторым позициям их с ним проекта математических моделей. Деньги авансом взял, а сроки сдачи этапов – задержал. Надо бы было наверстать. Но Инна уже занимала столько места в его сердце, что инстинкт, отвечающий за разумную адекватность – прекратил работать.

В клуб его не пускали – бодигардам на фэйсконтроле было дано указание на его счет.

Оставалось ждать возле дома.

Ах, а кто из нас не торчал под окнами своей возлюбленной? ….

– Зачем вы преследуете меня? – спросила Инна.

– Я люблю вас, и видеть вас – это жизненная необходимость для меня, – ответил Константин.

– Уходите, я не люблю вас, – устало но без раздражения сказала Инна.

– Но почему? – недоуменно возразил Константин.

– Глупый вопрос – почему не любят, – глупый вопрос, простите, но глупый! – взмахнув обеими руками сокрушенно воскликнула Инна.

– Я не в том смысле спрашиваю – почему, а в том, почему мне уходить? – уточнил Константин.

– А потому и уходить, что не люблю, – сказала Инна, глядя в сторону.

– Но вы ж сами не знаете, как я нужен вам, и напрасно гоните меня, – со страстной убежденностью воскликнул Константин.

– Уходите, ради Бога, мне не до вас, не до вашей любви, – с мольбой в голосе проговорила Инна, – я устала, оставьте меня.

– Вы делаете ошибку прогоняя меня, – сказал Константин, – нельзя делать такую ошибку, нельзя отвергать то, что я хочу вам дать…

– Вы не можете знать, что мне нужно, уходите, наконец! – с терпеливой мольбой сказала Инна.

– Я не могу уйти, потому что я знаю, что нужен вам, – с отчаянной уверенностью сказал Константин и протянув руку, коснулся ее плеча.

Она замолчала, устало опершись спиной о стену.

И в этой паузе Константин увидел дальний блеск спасительных огней.

– Я знаю, что могу вас спасти, – уверенно сказал Константин.

– Никто не может спасти меня, – тихо ответила Инна.

– Почему никто не может спасти вас? Почему вы в этом уверены? Разве человек любящий не может спасти? – спросил Константин.

– Есть пределы, которые нельзя переступать, – тихо сказала Инна.

Потом наступила пауза.

И потом Константин вдруг снова заговорил.

– Вы работаете там за деньги, они зачем-то вам теперь нужны, – Константин говорил очень быстро, – я не знаю зачем, но знаю, что не будь нужда крайней, вы не пошли бы туда работать. Так я наверное знаю, что если бы вы приняли деньги от меня, то…

– Я не взяла бы деньги от вас, – сказала Инна.

– Но почему? – недоуменно спросил Константин.

– А вы разве не понимаете? – Инна подняла на него усталые бесконечно глубокие глаза.

– Потому что вы считаете те деньги, что вы зарабатываете игрой в клубе – более честными и чистыми, нежели те, что я предлагаю вам? – переспросил Константин.

Она оттолкнула его от двери и проскользнула мимо консьержки наверх…

– Я не откажусь от вас никогда! – крикнул Константин, – вы теперь дама моего сердца, слышите? Я буду сражаться за вас! …

Все сроки работ по математическим моделям для Григория Ефимовича летели теперь к чертям.

Теперь ему надо было думать о деньгах.

Деньгах не для хлеба насущного, а для самообеспечивания той машины, имя которой было Константин Сайнов… Ибо машина эта теперь имела задачу – заработать… Или украсть, что в Америке одно и тоже… Заработать очень много денег.

Чтобы расколдовать.

Чтобы спасти свою принцессу.

Принцессу, прикованную голой к скале. …

Мошенничать по-маленькой он научился быстро.

И начал он с небольших краж с магнитных карточек.

Собственно, и главное философское открытие, которое он теперь вдруг сделал, полностью кореллировало со всем его вновьприобретенным в Америке опытом.

А открытие заключалось в следующем:

Вся жизнь на Западе – суть мошенничество, задекорированное фиговыми листочками протестантской и иудейской морали.

Григорий Ефимович нанял его – классного специалиста, математика, и вывезя его в Америку из России, как некогда испанские торговцы живым товаром вывозили негров из Анголы и Конго, так же посадил его на цепь, платя жалкие копейки…