Любовь и секс в Средние века - [7]

Так или иначе, нам остается лишь отметить, что любовь начинает расцветать там, где устанавливается феодальный порядок, который обеспечивает праздность и достаточное материальное состояние, а уж они благоприятствуют новой игре, идеально соответствующей новой задаче общества — привить мужественности утонченность и культуру. И, наконец, ритуализированное почитание женщин удовлетворяет неутоленную потребность мужчины в чувстве симпатии — результат системы брака, которая совсем не заботилась о любви.

Прелюбодей с ограниченной ответственностью

Впрочем, при дворе случалась не только платоническая, идеализированная любовь. Встречается там и вполне незамысловатый подход к делу. Любовному вожделению рыцаря на руку обычай, что жена владельца замка провожает гостя в спальню. Рыцарям иной раз даже не было нужды попусту тратить время на искусство соблазнения. Странствуя, они находят достаточно женщин, которые сами идут им навстречу. Любовная игра далека от наивности, тут действует вожделение. Правда, не стоит доверять литературе того времени. Порой она груба, порой поэтична, но всегда сочинена мужчинами. Сильный пол зачастую изображен в этих произведениях более робким, чем слабый: якобы женщины в деликатных ситуациях могли действовать вполне непринужденно. Впрочем, нельзя сказать, что все дамы тотчас следуют за поманившим их рыцарем. Как правило, они хотят, чтобы их о том попросили, да не по-крестьянски, а по-рыцарски, согласно придворному обычаю.

Если женщина после этого заплатит «дань любви», интерес рыцаря нередко обрывается. Прекрасный трофей добыт, охота позади. Сатирик Генрих из Мелька изображает (ок. 1160 г.), как беседы рыцарей постоянно крутятся вокруг женщин. Это настоящее состязание, в котором побеждает тот, кто сможет похвастаться наибольшим числом соблазненных.

Неужели рыцари — «прелюбодеи с ограниченной ответственностью»? Разве самая важная заповедь рыцарского кодекса чести гласит: «Прелюбодействуй»? Разве основной мотив, красной нитью проходящий сквозь поэтические и фривольные песни, равно как и через мощные эпосы рыцарских времен, — это прелюбодеяние? В возвышенной песне любви, которую создает Готфрид Страсбургский[6], женский идеал девственного целомудрия и супружеской верности ставится под сомнение и даже чуть ли не высмеивается. Женщины на распутье. Что выбрать — сохранение верности, которой требует супруг, или пламенную готовность отдаться, какой вожделеет рыцарь? Оказавшись перед таким выбором, дамы часто не знают, какому обычаю следовать — старому или новому.

Служение любви — обязанность для рыцарей, даже в том случае, если они женаты. В понимании старого времени идеальная любовь и брак не совпадают, поэтому можно ставить себя выше всех условностей. Петь о чистой любви и втайне совершать супружескую измену — это вовсе не противоречие. Для удовлетворения насущных сексуальных потребностей рыцарь обращается либо к супруге, либо к любовнице. Содержанки в обществе, живущем беззаботно, ни в коем случае не подвергаются презрению, тем более содержанки высоких господ — ведь благодаря пышному культу почитания и уважения, который строится вокруг них, они пользуются славой. До той поры, пока — по окончании связи — снова не окажутся в прежнем ничтожестве.

Характерна для эротического климата того времени следующая история Дитриха из Глезе. Одна женщина, славившаяся красотой, продала свою благосклонность за коня, ястреба, собак и усыпанный драгоценными камнями пояс. Рыцарь Конрад, ее супруг, в наказание покинул жену. Она последовала за ним, переодевшись рыцарем, и нашла его при дворе герцога. Животные, добытые ее неверностью, и пояс были способны творить чудеса. Рыцарь Конрад, не узнавший свою жену, позавидовал тому, что она обладает волшебными предметами, и пообещал, приняв ее за мужчину, перейти к ней в услужение, если получит в дар желанные объекты. Женщина снимает маску и поднимает супруга на смех. В конце концов, пара примиряется.

«Кто дал тебе, любовь, такую власть?» — восклицает Вальтер фон дер Фогельвейде[7]. И в самом деле нежное чувство сводит с ума всех — рыцаря, который увлечен поклонением и соблазнением, ухаживая за молодой красивой супругой аристократа, и самого аристократа, в свою очередь, преследующего жену другого. Такой власти никто не в силах противостоять, тем более — по велению духа времени — те, кто принадлежит к слабому полу.

Дама должна уступать, поскольку любовь создана Богом. Приберегать ее несправедливо и, более того, — грешно. А кто же захочет быть грешным? Поэтому Вальтер фон дер Фогельвейде учит: женщина должна отвечать на чувство чувством, ибо что за любовь без ответной любви, и всякая любовь должна быть вознаграждена. Добиться этой награды — истинная задача неутомимого рыцаря. Он требует расплаты, как нетерпеливый кредитор.

В песнях миннезингера Вальтера фон дер Фогельвейде женщина внимает возлюбленному на воле. Птичка на ветке — более безопасный свидетель, чем служанка, наемный или добровольный охранник. Женщина, делающая восковые отпечатки ключей, чтобы впустить возлюбленного, и рыцарь, который эти ключи использует, отнюдь не мучаются угрызениями совести. Они считают свою любовь чистой, благородной и совершенной. Поэтому не удивительно, что всякая дама стремится к такой «чистоте», использует весь свой ум, чтобы ее добиться, и идет на всяческие ухищрения, дабы избежать последствий обнаружения измены — неволи и наказания. А если ей не хватает хитрости, чтобы выбраться из ловушки, она прибегает к последнему средству доказательства невиновности — к Божьему суду.