Любовь и ненависть Готики - [6]

Шрифт
Интервал

   - Король щедро заплатит! - начал соблазнять меня вампир, увидев перемену в моем настроении.

   Деньги? Более того, много денег? Это уже интересно!

   И желательно оплату в золоте!- добавила за меня темная половина.

   - И сколько же заплатит мне король?

   - Мой правитель очень щедр, ты не будешь разочарована.

   - Сколько?- отбросив все приличия, бестактно повторила я.

   - Две тысячи золотых, - поморщившись от моей грубоватости, ответил вампир.

   Я чуть не присвистнула, но вовремя сдержалась. Ничего себе! Этот их король действительно щедр, по крайней мере, он мог приказать моему? вампиру просто связать меня и доставить к себе во дворец. И вот тогда у меня было бы всего два выбора: умереть или помогать королю и остаться в живых. Не трудно догадаться, что выбрал бы умный человек, к касте которых я себя заслуженно причисляла. Меньшее из двух зол, а я, благо, глупостью и наивностью не страдаю.

   Но, скорее всего, король просто решил, что легче соблазнить деньгами, чем угрожать мне. Что ж, очень умный король. Однако будет очень плохо, если он узнает, что вампиры, приезжающие в крупные города людского государства, как таковые долго там не остаются... Хотя, они вообще не остаются. На этом свете.

   Несмотря на соблазн, я решила набить цену. Две тысячи золотых - это очень хорошо, не спорю. На эти деньги можно прожить остаток своей жизни в комфортном доме ни в чем, не нуждаясь, а не в обветшалом сарае без крыши. Но я ведь привыкла к роскоши, так что король, надеявшийся меня поразить, не учел мою принадлежность к сословию аристократов. Да мой отец мне игрушки покупал за такие деньги!

   Хотя, кто поверит мне... Наемными убийцами в наше время становятся только те, кто в глаза не видел сундуки с золотом. А вот после убийства они почему-то думают, что сразу увидят. Но это простые наемники. Конечно, разве есть люди, убивающие просто так, ради удовольствия? Только я, точнее, моя темная половина.

   Подарив вампиру самую сладкую улыбку из своего арсенала, я безапелляционным тоном поставила условие:

   - Пять тысяч. И половину вы отдаете сразу.

   - Что?! - возмутился вампир. В моих глазах он пытался отыскать хотя бы каплю благородства (но во мне даже и ее нет) и какой-нибудь намек на благоразумие. Тщетные поиски. Я была тверда как скала, и так же непоколебима.

   Наши с кровососом игры в гляделки продолжались еще некоторое время, но, когда мне уже очень хотелось зевнуть, он все-таки сдался и обреченно вздохнул, что согласен.

   Нисколько не сомневавшаяся в своей маленькой победе, я снова улыбнулась и пошла к выходу, когда вампир отчаянно попытался разъяснить мне всю ситуацию. Похоже, перед тем, как встретиться со мной, он думал, что у меня поджилки будут трястись от одного его вида, а то и вовсе прыгну ему на шею, как обезумевшая влюбленная кошка.

   - Но вы же еще не знаете, что надо...

   Я, не оборачиваясь на него, торжественно объявила (всегда любила театр):

   - Знаю!

   После чего, чувствуя сверлящий мне спину (а быть может, и ниже) взгляд, вышла из комнаты. У меня появилась какое-то чувство...может, женская интуиция...

   Вот интересно, где же она раньше была?? - ехидно спросила меня темная половина. Но, так или иначе, я почему-то была уверена, что мужчина последует за мной.

   Спускаясь по лестнице, я досчитала до десяти, когда раздался голос кровососа:

   - Готика, может, вы меня все же подождете?

   Я улыбнулась.


   ***


   Я ехала на лошади донельзя довольная, и, заметьте, такой довольной я в последний раз была.... словом, очень давно. Правда, свои эмоции я как всегда старательно скрывала, хотя внутри меня все просто танцевало лезгинку от переполнявшего веселья. Оглядевшись по сторонам, я отметила, что погодка ничего. Солнышко светит, растения цветут и пахнут, птички поют.

   Однако причина моего весьма бурного счастья была не в этом. Я ехала с туго набитым кошельком, полного золотых монет, на лошади, ставшей моей собственной с момента согласия помочь королю, и это приятно грело душу.

   Я бросила взгляд в сторону вампира, который с прямой спиной сидел на милой белой лошадке. Этой милашке я почему-то сразу не понравилась. Как и она мне, впрочем. Не люблю такой слепящий глаза белый цвет. А моя серая кобылка в глаза своей окраской не бросалась, и вообще была послушной. Короче говоря, мы с ней поладили.

   Так я и мой красноглазый сосед и ехали по дороге, смотря в разные стороны, и никто из нас не решался первым начать разговор. Темная половина наконец-то угомонилась, когда я перед тем, как сесть с кровососом по коням и отправится в путь, попросила подождать меня, наврав, что забыла в таверне одну вещь. Это было полуправдой - я действительно вернулась туда, правда, с совсем другими целями. Хозяин и служанка, приносившая мне обед, имели несчастье повстречать в своей жизни меня. Пришлось убить - нельзя оставлять темную половину голодной на дорогу. А так я дала ей необходимую энергию.

   Эта энергия находилась во мне и сейчас, и я чувствовала, что могу завалить хоть двадцать вампиров. Но пришлось отставить эти мысли и отложить их в долгий ящик, потому как в ближайшее время такое количество красноглазых не предвидится.


Рекомендуем почитать
Котел ведьмы

Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.


Ярко пылая

1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.


Королевство пепла

Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.


Игра в Любовь и Смерть

Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.


Блики Артефактов

Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.


Настоящая любовь

В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?