Любовь и магия - [11]

Объяснение всему происходящему было очень простое — Аннет взрослела и превращалась из ребенка в девушку. Но сама девочка этого не знала, а спросить ей было не у кого.

Мамы, которая смогла бы посоветовать, подсказать и направить Аннет, рядом не было, а от отца принцесса все больше и больше отдалялась. Не то, чтобы принцесса перестала любить его. Аннет обожала папу, и он был самым родным для нее человеком. Просто время игр, щекотки по утрам до икоты и шутливой борьбы прошло. Сейчас Аннет больше привлекало шушуканье с подружкой на сокровенные женские темы, а шушукаться было не с кем. Аня существовала в далеком и недоступном мире, а заменить ее было не кем.

Поэтому, когда в жизни Аннет появилась хоть и крылатая, но все-таки девочка, принцесса с радостью выплеснула на нее всю нереализованную жажду общения. Непонятно кем была для принцессы Феечка, то ли подругой, то ли младшей сестренкой, то ли вообще живой куклой, но все свое время Аннет посвящала общению с феей, несмотря на то, что это было не простым делом.

Все поступки Феечки, даже продиктованные самыми лучшими пожеланиями, приводили к непредсказуемым результатам. Например, ногу Фана, которую мальчик ушиб об окаменевшую похлебку, фея вылечила, но чтобы как-то загладить последствия своей шутки, наградила юного оруженосца нечеловеческой отвагой. В результате Фан всю ночь метался по парку в поисках дракона или льва-людоеда и не давал спать никому, оглашая окрестности дворца мужественными воплями.

Еще более интересный случай произошел с дочерью поварихи, угостившей Феечку свежеиспеченным печеньем из песочного теста. В благодарность за вкусное лакомство фея заявила девушке, что приворожила для нее самого настоящего принца. Обрадованная дочь поварихи бросила работу, надела свое лучшее платье и забралась на чердак, чтобы с высоты лучше видеть дорогу, ведущую к дворцу и не пропустить высокородного суженого. Сутки девушка отказывалась от еды и не соглашалась спуститься вниз. Каково же было ее разочарование, когда на следующий день к ней приехал свататься крестьянин из соседней деревни с гордой фамилией Прынс.

Если с добрыми делами у Феечке не слишком ладилось, то волшебство, которое творила фея, если ее кто-нибудь сильно злил, получалось отменным. Первыми почувствовали это на себе конюхи и воины дворцовой стражи. Мужчины никогда не лезли в карман за крепким словцом и ругались, никого не стесняясь, что сильно раздражало Феечку. В результате, в одно прекрасное утро при каждом неприличном слове изо рта конюхов стали выпрыгивать зеленые, покрытые бородавками жабы. Вскоре количество жаб, прыгающих по дворцу и парку, превысило все мыслимое и немыслимое количество. Закончилось все тем, что одна из жаб прыгнула в ванну, в которой мылась Аннет. Злые языки поговаривают, что крик Матери Стихий при этом было слышно за тысячу миль от дворца. Так это было или не так, но, тем не менее, после этого жабы исчезли. Справедливости ради стоит признать, что и количество самих грубиянов среди слуг лорда Зальцера после такой воспитательной меры сильно поубавилось.

Еще хуже, чем конюхам, пришлось служанке, которая при виде Феечки опешила и произнесла: "Ой, смотрите, какая большая муха". После этой опрометчивой фразы служанка больше не могла целоваться со своим женихом. Дело в том, что каждый раз, когда она прибегала на свидание, ее брови сползали по лицу вниз и превращались в усы. Понятно, что жениха не слишком радовала возможность поцелуя с усатой девушкой.

Свадьбу уже почти отменили, но несчастная служанка бросилась перед Феечкой на колени, умоляя простить ее. Неизвестно чем бы все кончилась, если бы за девушку не заступилась Аннет и не пообещала фее показать ей столицу империи, если та простит служанку. Феечка никогда не отказывалась от новых развлечений и сразу согласилась на предложение принцессы.

В результате за день до праздника осознания возрождения духов стихии Аннет, Феечка и Майти-736, который по просьбе Матери Стихий так и не покинул дворец Великих Лордов Зальцер, оказались в Мелотауне.

— 10 —

Восторженный почитатель Мэллы Кредер сидел в лучшем трактире столицы Империи Совета Великих Лордов и ел фаршированного зеленью карпа, запивая его вином. Рыба была великолепна, но чересчур кислое вино портило общее впечатление от обеда и вводило Шретера в мрачную депрессию.

Вместе с Алексом в трактире обедали приезжие купцы, активно обсуждавшие свои деловые вопросы, а также молодой человек, привлекший внимание Шретера своим довольно странным видом.

На молодого человека были надеты высокие сапоги, кожаные брюки и широкая кожаная куртка грязно желтого цвета, из-под которой виднелся кружевной воротник белой рубахи. Голову незнакомца помимо длинных вьющихся волос украшала широкая шляпа, украшенная перьями. Но что самое удивительное, на поясе, опоясывавшим куртку, вместо меча, который только и может являться настоящим мужским оружием, висела тонкая шпага.

"Что за пугало — думал Алекс, с неприязнью рассматривая молодого человека — Наверное, отпрыск одного из местных лордов. Называют себя Великими, а по сути своей обычная деревенщина. Никогда и ничто не сможет сделать эту страну цивилизованной. Даже великой Мэлле это не удалось".