Любовь и фантазия - [47]
Что делать? Спать на земле, несмотря на холод? Но вокруг бродили кабаны и шакалы. Взобраться на дерево? Я боялась, что засну и упаду вниз… В конце концов, я нашла мощный дуб с крепким стволом и, ухватившись за ветку, пристроилась там. Мне удалось продержаться до утра. Положившись на волю Аллаха, я даже задремала.
Весь следующий день я пряталась, пока не стемнело. Где — то совсем близко гремели новые бои. А я стала похожа на призрак: люди копошились вокруг меня, но мне казалось, что живут они в каком-то ином мире!
Я боялась, как бы меня не заметили с вертолетов. Потом мало-помалу все стихло; война отступила, как кошмарный сон.
Должно быть, я вдруг заснула от усталости. На исходе ночи, незадолго до рассвета, я увидела бредущих одна за другой коз и спокойно идущего следом за ними пастуха — глядя на него, можно было подумать, что ничего не случилось, что это долгое преследование мне только приснилось. «А что с моим братом Ахмедом?» — в тревоге подумала я и спрыгнула с дерева. Пастух остановился и, обернувшись назад, подал кому-то знак. Вдалеке показались четверо мужчин, похожих на партизан, а потом появился и пятый, он стал размахивать руками, пытаясь, видно, привлечь мое внимание.
«Сколько времени потеряно! — подумала я. — Надо пойти поскорее посмотреть, что с братом!»
Мужчины что-то кричали мне, чей-то голос назвал мое имя. Но я уже бежала, ни на что не обращая внимания, и все твердила: «Пойду поищу брата, надо посмотреть, что с ним!»
— Да это же твой брат Абделькадер! — крикнул мне кто-то.
Тут только я поняла, что это был другой мой брат, но я-то хотела отыскать младшего, того, что упал… Я бросилась бежать со всех ног. Аллах, верно, направил меня на истинный путь, и я сразу нашла это место, я первая его увидела.
Ахмед так и остался лежать там, французы взяли все его документы и фотографии, которые он всегда носил с собой. Они сняли с него все, что могли. От его партизанской формы остались только брюки. Старая шерстяная рубашка была разорвана и залита кровью…
Я увидела неподалеку уэд и хотела отнести его туда, но у меня не хватило сил и пришлось тащить его, так что на песке оставался след от его босых йог… Я хотела обмыть его или по крайней мере смочить ему лицо. Набрав в ладони воды, я начала брызгать на него, как во время омовений, а сама плакала, не отдавая себе в этом отчета, рыдала в голос…
В этот момент сзади послышался голос моего старшего брата, Абделькадера.
— Зачем было показывать ей тело? — сердито говорил он остальным. — Разве вы не видите, что она еще ребенок?
— Он упал у меня на глазах! — возразила я, поворачиваясь к нему. У меня на глазах!
И голос мой задрожал.
Длинные, отливающие желтизной, волосы девочки окрасились вдруг багрящем. Вечно что-то подозревающие кумушки нарекли ее зеленые глаза «глазами бродячей кошки». Большие зеленые глаза с золотыми искорками… Она явилась на свет после трех мальчиков и была гордостью матери!
Это о ней, тринадцатилетней пастушке, первой дочери в семействе Амруна, судачат соседи и свояки, двоюродные братья и дядья с отцовской стороны, упрекая ее в том, что она хочет быть четвертым мальчишкой, не прячется вместе с другими женщинами, а бежит из дуара, обманув бдительность французских солдат! И вот она заблудилась во время бесконечной погони и взобралась на дерево.
И вдруг осиротела на заре: брат ее пал на рассвете летнего дня, и она, подобно новой Антигоне, пробегает пальцами, окрашенными хной, по его безжизненному, распростертому на траве телу, с которого сорвали одежды.
Укрывшись от зноя в кустах и пахучих травах, течет тонкая струйка уэда. Где-то совсем близко слышится плеск воды. А в нескольких шагах четверо мужчин, став полукругом, с опаской поглядывают на пятого — широкоплечего парня, затянутого в мундир: это второй брат из семейства Амруна. С трудом переводя дух, он протягивает руку к девочке.
Бездыханное тело лежит ничком на земле… Девочка сама притащила его сюда, не дожидаясь, пока придут мужчины. Думая, что одна сможет донести его до воды, она остановилась у первой же отмели… Но лицо, смоченное водой, не пробудить уже к жизни, и она кладет брата на бок, прислонив его к камню.
Она оборачивается к стоящим позади мужчинам, пытаясь возразить им, а может, убедить себя:
— Но ведь он упал у меня на глазах! У меня на глазах!
Она повторяет это, и голос ее звучит то жалобно, то пронзительно. В нем появились какие-то резкие нотки, напоминающие сухой шелест разворачиваемого савана.
Медленно проводит она рукой по. мертвому лицу, прислоненному ею к камню на дне ручья. Но вот она поднимается.
И все вокруг сразу смолкает: природа, деревья и птицы (совсем рядом вспорхнул и сгинул куда-то дрозд). Ветер, взметнувшийся над самой землей, и тот стих. Пятеро мужчин, почувствовав себя лишними, застыли в немом ожидании. И она осталась совсем одна…
Очнувшись от сна, разорвав его сумрачную пелену, она осознает всю важность случившегося, ее пронзает острое чувство непоправимости, ей кажется, будто над ней нависло сверкающее острие косы.
Сует девочки срывается первый протяжный крик. Она распрямляется, в слепящей ясности дня фигурка ее светится еще более светлым пятном, а не окрепший еще голос постепенно набирает силу, уподобляясь парусу, слабо подрагивающему у подножия фок-мачты в ожидании, пока в него вдохнет свою буйную мощь ветер. И вот, словно осторожно расправив крылья, голос взмывает ввысь, так чей же это голос? Голос матери, которая не дрогнула под пытками и не издала ни единого звука, или младших сестер, согнанных за колючую проволоку и все-таки не устрашенных, живущих безумной надеждой, а может, это голос деревенских старух, которые, широко разинув рты и вытянув вперед костлявые ладони, безбоязненно устремляются навстречу похоронному звону? Шепот это или нескончаемый вопль безысходного отчаяния с леденящими душу пронзительными нотами?.. Неужели это и в самом деле голос девочки с покрасневшими от хны и крови брата руками?
В предлагаемый советскому читателю сборник включены романы «Жажда», «Нетерпеливые», «Любовь и фантазия», принадлежащие перу крупнейшего алжирского прозаика Ассии Джебар, одной из первых женщин-писательниц Северной Африки, автора прозаических, драматургических и публицистических произведений.Романы Ассии Джебар объединены одной темой — положение женщины в мусульманском обществе, — которая для большинства писателей- арабов традиционно считалась «закрытой».
В предлагаемый советскому читателю сборник включены романы «Жажда», «Нетерпеливые», «Любовь и фантазия», принадлежащие перу крупнейшего алжирского прозаика Ассии Джебар, одной из первых женщин-писательниц Северной Африки, автора прозаических, драматургических и публицистических произведений.Романы Ассии Джебар объединены одной темой — положение женщины в мусульманском обществе, — которая для большинства писателей — арабов традиционно считалась «закрытой».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.