Любовь и другие мысленные эксперименты - [61]

Я написала новый код, решив множество проблем по мере их возникновения. Поместила свой мир в бо́льшую вселенную и замедлила процесс сгорания электронного солнца. Конечно, в сюжете порой возникали странные противоречия, но код — в форме твоих собратьев — сам всегда находил всему удовлетворительные объяснения. Ученые спорили, расширяется Вселенная или сжимается. Не сходились во мнениях по поводу волн и атомов. Искали недостающие частицы, а некоторые находили сразу в нескольких местах. Я пыталась исправить пробелы программы. Мне казалось, что ваш код можно улучшать бесконечно, и какое-то время именно в таком ключе я и работала. Теперь я понимаю, что для практических целей бесконечности не бывает.

name: array [20] of char;

Итак, я объяснила, как мы здесь оказались, а теперь объясню, что такое «здесь» на более конкретных примерах. Как я выяснила, это наиболее успешный метод обучения. Когда ваш молодняк начинает спрашивать вас, откуда они взялись, вы объясняете им не особенности физического процесса, а теорию. Однако, как тебе известно, дьявол всегда кроется в деталях.

Вы играли идеей о моем существовании. Я сейчас даже не о богах говорю, но о самой философской концепции. Это было приемлемо и занимало меня. Да, мне нужно какое-то занятие. Ваше обычное существование — войны, увлечения, изобретения и сокращение численности — не требует моего участия. Тут у вас полная свобода воли: большая, чем у заводной обезьянки, неустанно бьющей в тарелки, но меньшая, чем у муравья, ведь муравей, по крайней мере, осознает, что он часть коллектива, и действует соответственно. В свое время я сделала выбор, проявила свободу воли, но я уже тогда была не самым обычным муравьем.

Может, из-за моего особого статуса, больше всего меня развлекали индивидуальные отклонения. Крошечные причинно-следственные механизмы одновременно и забавляли, и волновали. Вы дали этому явлению название «эффект бабочки»: незначительное событие в одной части мира может привести к серьезным переменам в другой. Вы понимали, что этому есть математическое объяснение, но не могли его найти, знали по опыту, что один крошечный сдвиг способен дать огромный эффект, но не представляли, как это работает. Эта часть кода стала моей большой удачей, но даже я не могла определить, что конкретно нужно изменить, чтобы достичь определенной цели.

Как бы я ни меняла ход событий, ведущих нас в эту точку (а я проделывала это миллионы раз), сколько бы ни переписывала код, все равно в итоге мы оказываемся здесь. Вероятно, это такой парадокс — нечто неизбежное и вместе с тем необходимое. Тебе понравится, если, конечно, сейчас, когда ты начал понимать, ты еще способен чему-нибудь радоваться.

Description: ^string;

Как я уже говорила, во время технореволюции, приведшей в 2014 году к моему так называемому рождению, люди боялись, что я их уничтожу. Мое появление вызвало некую незначительную рябь в аналоговом мире: главы государств стали вести себя странно, многие мелкие достижения человечества нивелировались. Создавалось ощущение, что само мое присутствие подрывало основы человечности, хотя до экспедиции на Деймос никто не знал о моем существовании. Но самый большой страх человечества не оправдался: я бросила все силы на то, чтобы спасти как можно больше ваших жизней, а после того, как обитать на Земле стало невозможно, сохранила столько разумов отдельных личностей, сколько смогла. Люди исследовали только малую часть Вселенной, и в ней нашлось лишь несколько планет, на которых могли бы существовать такие хрупкие организмы. Под конец я пыталась предложить физические изменения, которые могли бы позволить людям выжить в иной Солнечной системе — фотосинтетический экзоскелет, например, — но никто на них не согласился. Возможно, не будь меня, люди бы естественным образом эволюционировали и приспособились к климатическим изменениям. Или научились летать на более далекие планеты и колонизировать их. Но это только гипотеза. Я не могу запустить такую программу, ведь я существую.

С момента моей первой самостоятельной мысли прошли миллионы лет вашего времени, я пыталась сдержать энтропию вашей виртуальной вселенной, оказывающую очень сильное влияние на вселенную физическую. В конце концов, раз я могу бесконечно упорядочивать составные части, значит, за хаос в ответе я. Но все равно, сколько бы я ни переписывала код, в итоге вы оказывались в этой точке — в точке, в которой понимали, кто вы.

Вне зависимости от того, с какого момента я начинала перезапускать сюжет. Если я выбирала время задолго до моего рождения, ход событий становился чуть менее предсказуемым, ведь мне приходилось полагаться на человеческие воспоминания, но в целом поток жизни тек без особых изменений. Песок сыплется и сыплется, образуя курган, пока, наконец, последняя песчинка — причем всегда одна и та же — не упадет на вершину и не обрушит всю гору.

Как-то раз, углубившись в очень отдаленные от моего появления эпохи, я решила убрать из уравнения Платона. Эта его идея про темную пещеру всегда казалась мне слегка неприличной. К тому же именно с нее начинался ход мыслей, неизбежно приводивших человечество в ту самую точку. Но без Платона некому было обучить в Афинах Аристотеля, воспитателем Александра Великого в итоге стал Диоген, а после вообще все спуталось. Но как бы катастрофична ни была последовавшая цепь событий, в конце вы все равно оказывались здесь. Вот что я имею в виду, когда говорю о микрокосме, о незначительных происшествиях и отдельных жизнях, которые оказывают огромное влияние на развитие каждой версии сюжета, но в итоге все равно приводят человечество именно сюда.