Любовь, джаз и черт - [11]

Зина. Дверь не отопрет.

Беатриче. Только не бойся!

Затемнение

Квартира отца Юлюса. Книги. На каждой стене по огромной книге. На одной заголовок по-французски, на другой – по-русски, на третьей – по-литовски. Все это книги по истории, философии.

Беатриче и Зина за дверью.

Беатриче. Отойди. Пусти меня вперед. (Звонит раз, потом еще раз.)

Отец Юлюса(глядя в глазок). Кто там?

Беатриче. Вам подарок.

Отец Юлюса. Что?

Беатриче(кричит). Подарок!

Отец Юлюса. От профессора Даумантаса? Входите, входите. (Отпирает дверь.) Передайте профессору мою благодарность. Крайне признателен. Я даже не решался просить такое редкое издание Сенеки. А он говорит: «С удовольствием, сегодня пришлю». Вот что значит старый интеллигент. Спасибо, спасибо… Понимаете, мою библиотеку в свое время сильно потрепали…

Беатриче. Нет, я привела вам живой подарок. (Выталкивает вперед Зину.)

Отец Юлюса(растерянно). Это какой-то обман?.. Зачем вы пришли? Уходите! Скорей!

Беатриче. Мы не можем уйти.

Отец Юлюса. Почему?

Беатриче. Я-то уйду, а Зина останется.

Отец Юлюса. Останется? Зачем?

Беатриче. Это ее дело.

Отец Юлюса. Почему?

Беатриче. Это – дом вашего внука.

Отец Юлюса. Не доказано. Дом – понятие сложное. Нельзя просто войти и сказать: это мой дом. Его надо уметь обжить. А она превращала его в ад. Дом – душа человека. Я вовсе не уверен, что у этой девицы есть душа.

Беатриче. А у вас она есть? Поэтому вы ее с ребенком вышвырнули на улицу?

Отец Юлюса. Другого выхода у меня не было. Она мешала моей работе.

Беатриче. Какой?

Отец Юлюса. Я пишу книгу…

Беатриче. О чем?..

Отец Юлюса. Как вам объяснить? Ну, попросту говоря, о человеколюбии. Я занимаюсь этой проблемой всю жизнь.

Беатриче. Значит, пишете одно, а делаете другое?

Отец Юлюса(помолчав, горько). Вот ты попала в самую точку. Определила основное трагическое противоречие нашего существования. На протяжении всей нашей истории человек проповедовал одно, а делал другое. Вот смотри, Платон. (Показывает мраморный бюст на столе.) Начиная с золотого века античности, философы утверждали высокие идеи добра и духовного совершенства, а люди мучали и унижали друг друга, заливая землю кровью…

Беатриче. Всегда?

Отец Юлюса. Всегда. Поэтому любовь к ближнему – трагическая категория, путь на Голгофу… Она разрушает мир, построенный на жестокости, и, вызывая катарсис, лишает человека воли к жизни, к деянию. Понимаешь? Это противоречие! А деяние – единственный способ сделать мир менее жестоким, более человечным, или, как мы выражаемся, гуманным.

Беатриче. И для того, чтобы это доказать, вы вышвырнули своего внука на улицу?

Отец Юлюса. Что?..

Беатриче. Не «что», а своего внука.

Отец Юлюса. Ты ничего не понимаешь. Конечно, надо прочесть гору книг, прожить не одну, а десять жизней, чтобы хоть в чем-то разобраться…

Зина. Я больше не буду.

Отец Юлюса. Чего ты больше не будешь?

Зина. А окно выбила не я, это бывшая его подружка. Она и милицию вызывала…

Отец Юлюса. Вот видишь, мы как глухие. Наши мысли не соприкасаются.

Беатриче. Она думает о своем горе. Не сердитесь, о чем же еще ей думать?

Отец Юлюса. У каждого свое горе. Оттого, что его свалишь на другого, сумма человеческого горя не станет меньше.

Зина. Я больше не буду.

Беатриче. Мальчику уже третий год. Он все понимает. И такой красивый ребенок! Кудрявый. Синеглазый.

Отец Юлюса(растерянно вытирая платком лысину). Уже третий год? Не может быть!

Беатриче. И очень похож на покойную бабушку.

Отец Юлюса(кричит). Что ты меня терзаешь? Разве дело во мне? Ведь это же Юлюс! Он не хотел с ними жить! Тут был такой ад…

Зина. Я больше не буду.

Беатриче. Юлюс должен на ней жениться.

Отец Юлюса. Опять? В который раз? По привычке?

Беатриче. У них есть ребенок. Юлюс соблазнил Зину, когда она была еще совсем маленькая.

Отец Юлюса. Но ведь вы только и ищете новых соблазнов! Ребенок… Чего ты от меня хочешь, – чтобы я взял этого ребенка и ушел с ним из этого ада? А мои книги? Я не знаю, что делать с сыном, не только с внуком…

Зина. Дедушка! Позвольте мне вернуться! Я буду готовить вам омлет, ваш любимый…

Отец Юлюса. Не надо!

Зина. Подавать шлепанцы… Вытирать пыль… Дедушка!.. (Плачет.)

Беатриче вдруг подбегает к столу, хватает мраморный бюст Платона и швыряет об пол. Пауза.

Отец Юлюса(беспомощно опускаясь в кресло). Пусть возвращается… Пускай… Только не кричите…

Затемнение

Отец Юлюса один, в той же комнате, все так же сидит в кресле.

Входит Юлюс.

Юлюс. Ну как, шеф? Обвели тебя, как маленького?

Отец Юлюса. Да, я принял Зину обратно. Меня давно мучила совесть.

Юлюс. Ты же ее как огня боялся? Знал, что она сюда рвется. Интеллигент…

Отец Юлюса. Ничего ты все равно не поймешь. Для этого у тебя самого должна быть хоть капля совести.

Юлюс. Надо было все же меня спросить!

Отец Юлюса. Тебя? А ты меня спрашивал, когда привел сюда эту девчонку? Спрашивал? Сказал: «Вот она будет здесь жить. В доме нужна женщина». И когда ребенка с ней прижил – спрашивал? А потом спрашивал, когда ту, другую девку привел с толпой пьяных дружков? И обе они подрались… А потом потребовал, чтобы я эту выгнал. Ты ведь думаешь только о том, что тебе надо. Сейчас, сию минуту…

Юлюс. Чего бы ты хотел, чтобы я жил так, как мне не надо? Сейчас, сию минуту? Я не могу… Не желаю. Но дело не в этом. Как мне прикажешь теперь быть? Жениться на ней опять? А потом опять просить, чтобы ты ее выгнал?