Любовь - [2]
Не сговариваясь, они пошли рядом, а дойдя до подъезда, остановились. Дождь поливал нещадно, тусклая желтая лампочка под жестяной тарелкой-абажуром раскачивалась на ветру. Ни слова не говоря, Анюта обняла Петровича за шею, привлекла к себе и поцеловала в холодные губы. Потом оттолкнула, окинула взглядом всю его ссутулившуюся мокрую фигуру и скрылась за дверью. Совершенно обалдев и растерявшись, Петрович остался стоять под дождем.
Вскоре после этого Анюта исчезла. По прошествии многих лет он уже не мог вспомнить, как это произошло, ее просто не стало рядом. Потом он как-то жил, а еще потом началась война…
Не так давно в тенистых аллеях Тимирязевского парка можно было встретить благообразного, ухоженного старика, обликом напоминавшего известнейший портрет Мичурина. Встречая знакомых, а его здесь многие знали, он приподнимал широкополую коричневую шляпу и улыбался из-под щеточки седых усов.
К обеду старик возвращался домой, садился на табурет в белой, очень простенькой и чистенькой кухоньке и, положив перед собой легкие, в коричневых пятнах, руки, чинно ждал, когда Александра подаст ему тарелку супа. Аккуратно зачерпывая прозрачную жидкость, он подносил ложку ко рту, держа ее над куском хлеба так, чтобы случайные капли, падая, впитывались в мякиш. Поев и утерев усы и рот салфеткой, старик брал газету и устраивался в комнате на диване.
— Почитаю немного…
— Читай, Петрович, читай. — Александра прикрывала дверь. А минут через пять заходила снять с его носа сползшие очки и укрыть пледом: старик спал как ребенок, тихо и светло.
Иногда приезжал с семьей сын. Александра с невесткой занимались обедом, а мужчины шли в парк. Сын играл в волейбол, а Петрович сидел на скамейке и смотрел за внуком, гонявшим вокруг на трехколесном велосипеде и ни в каком присмотре не нуждавшимся.
— Деда, а деда! Ты бабу Шулу любишь? — Васька сделал круг и нажал на дребезжащий звонок.
Петрович наклонился к малышу, погладил его сухой, сморщенной ладонью по курчавой голове.
— Люблю, Васенька, люблю.
— А мама говорит, ты ее жалеешь…
Отобедали. На город спустился вечер. Легкий августовский туман, предвестник осени, лег на землю. Молодые уехали, Александра, нахлопотавшись за день, ушла спать, и старик остался на кухне один. Он долго сидел, пусто глядя перед собой, потом встал, стараясь не шуметь, открыл буфет и достал начатую бутылку кагора. Налив себе рюмку, подошел к окну и так замер, глядя вниз, где за трамвайными путями горели в сквере фонари. На холме, за озером, темнел силуэт сложенного из бревен терема, к которому они с Васькой давно уже собирались сходить.
«Деда, а деда! Ты бабу Шулу любишь?..»
С войны, если не считать контузии, он вернулся целым и невредимым. Только вот к изначальной животной радости, что выжил, примешивалась какая-то душевная пустота. Ему казалось, что вся жизнь прошла там, до войны, и как дальше жить, было неясно. В то время ему часто вспоминалась Анюта. Несколько раз на улице он бежал, нагоняя прохожих женщин, но каждый раз обознавался. Умом он понимал, что прошли годы, трудные и беспощадные, но все же видел и искал ее прежнюю. Анюта вспоминалась и потом, но уже не было у него той боли потери, того безумного желания-надежды встретить ее. От старого дома у Пресненской заставы остались одни развалины. Петрович стоял, смотрел на груду битого кирпича и понимал, что у него нет сил начинать все сначала…
С Александрой они сошлись просто, обыденно, без особых иллюзий и взаимных признаний, а когда она забеременела, расписались. Теперь, оглядываясь назад, он с трудом мог различить прожитые годы. Все слилось, и казалось, что все понедельники слиплись в один большой понедельник, за которым шел такой же тягучий и бесконечно длинный вторник… А теперь вот воскресенье, неделя кончается. Он удивился, как давно живет на белом — свете.
«Но ведь люди живут долго…»
Петрович улыбнулся в усы. Потом ему вспомнилось, как втроем они ходили в Парк культуры, катались на водном трамвайчике по Москве-реке. Сын сидел рядом, у борта, а Александра напротив, и они плыли под мостами. Он увидел Александру на пыльной, белой от солнца дороге: она стояла в красном, в горошек, сарафане, и было это в то лето, когда они ездили в деревню к ее тетке. Петрович вспомнил тот день, вспомнил все, до удушливого запаха сеновала и далеких звезд, смотревших на них через дырявую крышу. А наутро они поднялись рано и пошли за грибами…
Петрович опустился на табурет, налил себе вторую рюмку. Внизу прогромыхал трамвай. Воровато поглядывая на кухонную дверь, старик достал из кармана длинный мундштук и, разломив пополам сигаретку, закурил. Он сидел так долго, а когда встал, пол заходил у него под ногами. Ведя рукой по стене, Петрович прошаркал в комнату и остановился у дивана. Александра спала, и лунный свет освещал ее лицо. Оно казалось Петровичу бледным, окаменелым.
— Саша! — позвал он.
Александра не шелохнулась.
— Саша! — Старик наклонился, прикоснулся к ее плечу.
— А? Что? — Она встрепенулась, села на диване. — Тебе плохо, Петрович?!
— Нет, нет, спи… Это я так. — Он пересек комнату, опустился на кровать, разделся и, откинувшись на подушку и уложив ноги, натянул на себя одеяло.
Сергей Денников, герой нового романа Николая Дежнева обладает несомненным талантом: он с легкостью придумывает различные способы манипулирования людьми, чем за щедрую плату пользуются в своих интересах нечистоплотные политики, владельцы масс-медиа, рекламодатели и прочая влиятельная публика, воздействующая на умы доверчивых россиян. В результате драматического поворота сюжета герой попадает в ловушку собственного дара… Роман написан зло и остроумно, чистым и гибким русским языком, нечасто встречающимся в нашей современной литературе.Николай Борисович Дежнев (р.
Николай Дежнев — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях граничит с философией и мистикой. «Дорога на Мачу-Пикчу» — глубокий роман о ценностях жизни человека, реалистическое, полное юмора и фантазии повествование о его внутреннем мире, о путешествии на границу двух миров. «Мачу-Пикчу» — это символ, поразивший воображение ребенка, поверившего, что, как бы трудно ему ни пришлось, есть такое место на Земле, где можно быть самим собой и обрести счастье…
Николай Дежнев (Попов) — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях часто граничит с философией и мистикой.«Принцип неопределенности» — третья книга трилогии (первая — роман «В концертном исполнении», издавался в России, США, Франции, Германии, Испании, Голландии, Норвегии, Бразилии, Израиле и Сербии, вторая — роман «Год бродячей собаки», изданный в России). В них рассказывается о судьбах трех молодых людей, каждый из которых идет своей дорогой.В романе «Принцип неопределенности», как и в двух других, автор предлагает свою собственную концепцию устройства мира.
Судьба человека!.. Кто ею управляет? Как узнать ее? Достаточно ли рассчитать асцендент — знак, поднимающийся в момент рождения над горизонтом, — и составить гороскоп? Неужели правда, что от судьбы не убежать?Но не о звездах новый малый роман выдающегося современного писателя Николая Дежнева. И не об астрологии с ее судьбоносным арсеналом. «Асцендент Картавина» — изящная литературная конструкция, роман о романе в романе, возведенная на сложной системе повернутых лицом к лицу зеркал на фоне звездного неба.
Главный герой — самый обыкновенный человек, но так уж вышло, что именно на него указал Маятник Всемирного Времени, а когда происходит ТАКОЕ, то себе ты уже не принадлежишь — слишком многое начинает зависеть от каждого твоего шага и лишь опыт предшествующих жизней может помочь не оступиться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге вы сможете погрузиться во внутренний мир совершенно незнакомого человека. Вы прочтете его прожитые моменты и моменты, о которых он только мечтает. Вы сможете узнать его окружение, с которыми он проводил свои вечера. Но помимо погружения в другой мир, вы сможете прочесть мысли, которые часто посещали его разум. Мысли о вещах, которые люди стали часто забывать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Снова про трёхглавого пса Децербера, живущего в Аду. «Тапочки были просто бешеные. Мало того, что гиперпространственные, так ещё и плюшевые. В виде медвежат. На глаз не определишь, насколько они функциональны. Хотя смотрелись здорово…» Только зачем они ему сдались?! К несчастью – его, – он и сам не знает. Пока не знает…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.