Любовь без размера - [84]

Он старался обосновать логически, но напрасно.

– Это неправда, Холли. Ты часть моего мира. Я ничего плохого не имел в виду. Я говорю это все время.

– Ты ни разу не сказал это мне, но сказал другим, а это означает, что только в моем случае слова находили подтверждение, – заявила она безучастно. – Ну давай, Логан, скажи мне, что я не права.

– Но это неправда! – с жаром повторил он, отчаянно желая, чтобы его поняли, и напрочь позабыв о Тине. – Я никогда про тебя так не думал. Когда я говорил это Натали и всем остальным до нее, я делал это, чтобы растравить их. Ведь все постоянно восторгаются их красотой. Когда именно мог я сказать это тебе? Когда ты оплакивала потерю мужа? Когда пыталась преодолеть пищевые привычки? Как только я понял, что… – Он не закончил предложения, которое завершилось бы словами «я тебя люблю».

На Холли это впечатления не произвело. Она покачала головой:

– Позор мне. Я тебе доверилась. Так же, как доверилась мужу, когда он оторвал меня от всех и вся, что было мне знакомо, и заточил в эту башню, только чтобы потом бросить одну. Знаешь, когда я тебя впервые увидела, ты мне не понравился. Но чем больше мы говорили, чем больше я тебя узнавала, у меня появлялось ощущение, что ты мог быть моим принцем на белом коне. Самое смешное – ты выглядел в полном соответствии с этим образом. Как иронично, не находишь? В конечном итоге я ничем не отличаюсь от тебя – точно так же поклоняюсь физическому совершенству.

Логан молчал, чувствуя, будто ее слова легли ему на плечи огромной невиданной прежде тяжестью.

Холли стояла рядом, глаза набухли слезами, которые не проливались. Его молчание подтверждало, что все, что она сказала, правда. Она повернулась и стала подниматься по лестнице.

– Где выход, ты знаешь, – сказала она, не оглянувшись.

Логан подождал, пока не услышал стук закрывшейся двери ее комнаты, и повернулся, чтобы уйти. Дверь уже была приоткрыта, и Тина стояла, скрестив руки на груди, готовая закрыть ее за ним.

Их взгляды встретились. Ее выражение смягчилось и уже не было таким враждебным. Возможно, в нем даже сквозила жалость. Ее рот был чуть приоткрыт, как будто она хотела что-то сказать, но сдерживалась. Она поверила ему. Она перевела взгляд на лестницу и снова посмотрела на него. Она кивнула ему, и он, как по сигналу, перепрыгивая через ступеньки, побежал наверх. Она осталась внизу.

Он был за дверью комнаты Холли.

– А ведь ты права, – громко сказал он, пробиваясь через разделявшее их дерево. – Почти во всем. Во всем, кроме одного: когда ты сказала, что не отличаешься от меня. Холли, какой же я идиот.

Не получив ответа, он прислонился ухом к двери и стал водить рукой по раме. Он заговорил тихим молящим голосом:

– Разве ты не поняла, Холли? Тогда, в самолете? Я считал, что чему-то научу тебя. Но в конце концов это ты чему-то научила меня. Научила не судить по внешнему виду. Научила, что такое настоящая сила и выносливость, и красота, и все остальное, в чем раньше я себя считал сведущим. И знаешь, Холли, я хочу продолжать учиться. – Он легонько ткнул лбом в дверь. – Если ты бросишь меня сейчас, это будет настоящая потеря. Настоящая потеря, – хрипло прошептал он.

Едва услышав, что дверь открывается, он рванул в комнату, не давая ей времени опомниться. Схватив ее в охапку посреди комнаты, он поцеловал ее. И еще раз. И еще. С каждым поцелуем он прижимал ее к себе все ближе, обнимал все крепче. Он буквально не давал ей дышать и сжимал ее в объятиях, так что у нее закружилась голова. Когда наконец он от нее оторвался, она чувствовала себя так, будто прокатилась на американских горках.

– Значит, мы попробуем еще раз? – Логан набрал воздуха и не дышал.

Холли посмотрела на него с глубокой грустью, такой глубокой, что боялась в ней утонуть. Это должен был быть ее звездный час, когда она должна была выйти победительницей, окончательно и полностью освободившись от его оков. Возможно, дело было в том, как свеж был его чудесный поцелуй на ее губах, или она все еще была не в себе после его крепких объятий, но ей вдруг расхотелось говорить те жестокие слова, которые она приготовила. Холли медленно покачала головой.

– Нет. Это значит, что я не хотела, чтобы между нами была враждебность, когда я буду с тобой прощаться.

Выражение облегчения сменилось на растерянность, и он крепче сжал ее плечи.

– Как это прощаться?

– Просто завтра утром я собираюсь и уезжаю домой.

Логан отпустил ее и оглянулся. У двери, в подтверждение ее слов, стояли два чемодана. Он перевел озадаченный взгляд на нее.

– Ты возвращаешься в Торонто?

– В Орегон, – просто ответила она.

– В Орегон? – повторил он в полном шоке. – Это ужасно. Там ты была так несчастна!

По ее лицу скользнула грустная полуулыбка.

– Логан, твое время говорить мне, что ужасно, а что нет, прошло. К тому же думаю, что готова вернуться, опять стать членом семьи.

– Семьи, которая, по твоим словам, не отводила тебе другой роли, кроме как быть нянькой и прислугой, – сказал он. – Туда, где царит болезнь, от которой не излечиться, если не проявлять активности в лечении. Ты не можешь спасти их, если они этого не хотят.