Любовь без границ - [11]

— А я пользуюсь популярностью… — прошептал Хью, глядя в стакан. — Да, пользуюсь! Они мне так прямо и пишут.

За окном послышался характерный скрип колес по гравию. Джулия. Хью подумал: «Как некстати!» Он был не готов предстать перед Джулией, он чувствовал себя таким… таким… подавленным. И не только подавленным. Несчастным. Испуганным. Потрясенным. Меньше всего хотелось, чтобы жена видела его в таком состоянии, даже если учесть, что за семь лет супружества можно навидаться всякого. Когда балансируешь на грани, нет-нет да и сядешь в калошу, и спутник жизни это понимает. Но от этого не легче.

Хью затушил окурок и стал ждать, когда за дверью в гараж послышатся шаги.

— Хью! — воскликнула сияющая Джулия. — У тебя вид как у заброшенного щенка.

— Это потому, что меня бросили, — пошутил он, раскрывая ей объятия.

Она нетерпеливо повела плечами, но позволила прижать себя к груди.

— Как все прошло? — спросил он ей в волосы.

— В лучшем виде! Меня взяли на выезд пожарной команды. Это было потрясающе! — Она скромно добавила: — Я удостоилась похвалы.

— Наверняка не одной, а целого ливня похвал.

— Придется перейти на контактные линзы, — задумчиво произнесла Джулия, высвобождаясь. — Нельзя появляться перед телекамерой в этих окулярах.

— А мне нравится.

— Ты не телекамера. Мальчики в порядке?

— Глухи к миру.

Несколько минут, пока Джулия наполняла чайник, длилось молчание.

— Ужин был вкусный?

— Вкуснее некуда, — рассеянно отозвался Хью, исподтишка наблюдая за женой.

Она сняла модное узкое пальто. Волосы — те же чудесные белокурые волосы, что и у близнецов — свободно падали на спину (снизу они были подрезаны ровно, как по линейке).

— Отвратительная погода, — заметила Джулия. — Стоять пришлось под зонтом, сырость была промозглая, и нос у меня наверняка пылал, как у Санта-Клауса. Кстати, цикл будет называться «Ночная жизнь города». На следующей неделе снимаем передвижную кухню по раздаче бесплатного супа.

— Не хочешь проконсультироваться с Кейт? У нее большой опыт общения со старыми развалинами.

— Ничего, — отмахнулась она, вставляя вилку в розетку, — как-нибудь обойдусь. Чаю?

— Спасибо, нет.

— Что-то не так? — Джулия внимательнее вгляделась в Хью.

— Звонил Морис.

— Вот как?

Она медленно сняла пиджачок, аккуратно свернула и положила на спинку кресла. Костюм тоже был весь узкий (по мнению Хью, донельзя «секси»), с короткой юбкой, открывавшей великолепные ноги в изящных сапожках. Джулия приблизилась. Положила руки на плечи Хью.

— Кевин Маккинли, да? Дело в нем?

— Не совсем.

Джулия молча ждала продолжения.

— Летом меня снова ждет продление контракта.

— Знаю, и что же?

— Чайник кипит.

— Он автоматический.

— Морис — хороший друг, — сказал Хью как-то неуверенно.

— Бесхребетный слизняк! Ему бы только протянуть время до ухода на пенсию.

— Бесхребетный не бесхребетный, но он по-прежнему на самом верху, милая.

Руки соскользнули с плеч. Джулия отошла к столу, сняла с крючка одну из бело-голубых чашек, положила туда пакетик ромашкового чая.

— Морис не даст мне пойти ко дну…

Она молча продолжала заниматься своим делом.

— Знаешь что?! — начал Хью, подкрепляя решимость хорошим глотком из стакана.

— Что? — спросила Джулия, но было ясно, что мыслями она далеко — с наслаждением перебирает события вечера, похвалы режиссера.

— Кевины Маккинли приходят и уходят, — сказал он, глядя на нее тем прямым, открытым взглядом, который когда-то помог ему выйти на экран. — Быстро идут вверх и еще быстрее катятся вниз. Ты можешь быть уверена только в одном, милая, только водном: времена меняются, за отливом неизбежно следует прилив, а прилив всегда благоприятен для Хью Хантера.

Еще долго после того как муж уснул, Джулия лежала без сна. Ей казалось, что она просто размышляет о хорошем, но когда часы в гостиной пробили два, стало ясно, что это приступ бессонницы. Тогда она поднялась и, как была босиком, прошла на кухню.

Здесь было намного теплее даже в ночные часы — из-за «Аги». Из-за темно-синей многофункциональной плиты, которую Джулия выбирала с таким старанием. Хью засыпал ее за это насмешками. Мало кому приходило в голову поддразнивать Джулию, а он этим занимался с самого начала, и мало-помалу она перестала шарахаться от его беззлобных насмешек, научилась их ценить и любить.

— Мисс Безупречность! — смеялся он. — Мисс Идеальный Подход! Мисс Семь-раз-отмерь-один-раз-отрежь!

Поразительно, но Хью все еще удавалось без труда заставить ее залиться румянцем. В этот вечер она тоже краснела, но от чистого удовольствия.

— Великолепно! — восклицал режиссер, когда они сворачивались. — Как ни стараюсь, не могу придумать ни единого замечания. Вот что значит привлечь к работе человека с интеллектом!

И еще он сказал, что вместе они объездят всю страну.

— Ничего не выйдет, — возразила она не без настоящего сожаления. — Это всего лишь проба сил. Я ведь, в конце концов, мать двоих детей.

— Выходит, матери — второсортный товар? — спросил режиссер таким тоном, словно хотел продлить удачную шутку. — До встречи через неделю! Я настаиваю. Буду ждать с нетерпением.

На кухне Джулия уселась в одно из двух парных виндзорских кресел, протянув ноги к нижней, все еще теплой части плиты. Только теперь ей пришло в голову, что насчет пробы сил, это было… не вполне честно. Не в ее характере экспериментировать, она всегда бралась только за то, в чем намеревалась идти до конца.